"Юрий Владимирович Давыдов. Водораздел" - читать интересную книгу автора

Германия - не все ль равно? Каждое из этих государств прекратит губительные
для негров междоусобные войны, каждое будет строить больницы, школы, дороги.
Генри Стэнли распахнет двери в Центральную Африку.
Стэнли... Громкое имя. Правда, его книги хороши для публики, не для
серьезных исследователей. Пусть так. Однако в упорстве и отваге не откажешь
Стэнли. А в экспедиции под его начальством наверняка есть настоящие географы
и натуралисты - стало быть, и желать лучшего нечего. Они изучат низовье и
верхнее течение. Ей-ей, завидно! Ему, Василию Юнкеру, разумеется, не
тягаться с экспедицией. Он - одиночка, пустившийся к экватору на свой страх
и риск. Ну что ж, каждый несет свой кирпичик для храма Знания...
В шалаше шуршали термиты, дурнопьяно пахло травами. Рыжие отблески
костра лежали у шалаша, как лисицы.
На рассвете люди взвалили тюки. Тронулись. Пошли. След в след, широким
шагом по узенькой, как ремешок, тропке, меж холмов, поросших лесом, по
красноватой земле, обдутой ветрами, вброд через речки и ручьи.
Реки, реченьки, ручьи... Поди разберись, угадай: куда стремят они свои
воды, то молчаливые, с приглублыми берегами, в мрачноватых тенях, то мелкие,
говорливые, отсвечивающие веселой песчаной желтизною. Поди разберись! А
разобраться надо. Тут, близ экватора, лежит водораздел Нила и Конго. Где
они, точные карты? Нет их, тоскуют по ним картографы.
- Как ты говоришь, проводник?
- Бадуа, господин.
Бадуа - река, принадлежащая к бассейну Конго. Здравствуй, Бадуа! Тебе
хорошо ль во мраке лесном? Какие сны тебе снятся в такой духоте? Вечером
помечает Юнкер в путевой тетради, что нынче, 15 мая 1880 года, вышел он к
реке Бадуа.
Рассвет. Черные люди несут белые тюки. Белые тюки плывут над зеленым
травостоем. Травы в крупной, чуть не с виноградины, росе. Рубаха Юнкера
промокла насквозь, лицо у него мокрое. Ничего, солнышко высушит. А к полудню
он будет на месте.
- Что за река, ребята?
- Уэре, господин.
- Уэре?
- Уэре.
За Уэре уже нет леса, за Уэре - степь, саванна. Плещет, как океан,
солнечный свет, великаны-лиственницы высятся, а подле них - хижины с
соломенными крышами.
Как-то примут азанде белого путника? Слышишь? Глухим громом громит
боевой барабан.

5

"Конго улыбается нам", - сказал Стэнли, когда винты "Альбиона"
врезались в кофейные воды. Тысячемильный речной путь лежал перед Стэнли и
его спутниками.
Благословенные недра Катанги, отягощенные золотом и углем, таящие
мягкую медь и твердые алмазы, недра Катанги исторгали водоток, сперва
зовущийся Луалабой, потом - Конго.
Тысячи миль пути. Неуверенное, лунатическое блуждание в мареве
болотистых равнин, где все сочится гнилью, преет и хлюпает. Медлительный,