"Наби Даули. Между жизнью и смертью " - читать интересную книгу автора

женщина. Она как-то странно посмотрела на меня и лишь после этого
отозвалась мужу протяжно и словно нехотя:
- Во-он как.
Муж с женой переглянулись, и я почувствовал между ними какую-то
скрытую борьбу.
<Годами не соответствуют, что ли>, - подумал я.
Хозяйка вышла на кухню.
- Поторапливайся, - крикнул ей вслед хозяин.
Я начал осматривать комнату. Но хозяин отвлек меня.
Он вынул из кармана кисет с табаком и протянул мне.
- Закури, молодец, - предложил он.
Скрутив из газеты козью ножку, он задымил и сам.
- Та-ак, значит, - протянул он. - Войне, говоришь, конец?
- Как конец? - удивился я.
- Да так. Не понимаете, что ль? - сказал хозяин, вдруг переходя на
<вы>, и погладил лопатообразную бороду. Он попытался рассмеяться, но смеха
у него не получилось.
- Вы шутите, - заметил я ему.
- Нет, сынок, правду говорю. Для нас с тобой война кончилась. Вон,
видишь, - сказал он, указывая в окно на двор. Во дворе стоял новенький
тарантас, а в растворенные двери сарая можно было видеть и лошадь. В
сторонке виднелись плуг со сверкающим лемехом и борона, прислоненная
зубьями к забору.
- Вот, думаю поднять свое хозяйство, - сказал он и самодовольно
закрутил усы вверх.
- Желаешь, молодец, оставайся у меня. Я тебя, конечно, так не
оставлю, что заработаешь - получишь. Дальше - больше, и сам отстроишься,
избу поставишь, женишься, вот тебе и новая жизнь! - сказал он ободряюще и
хлопнул меня по плечу.
- Э, братец, да в тебе и остались-то одни кости. Куда ты такой
поплетешься? - спросил он тут же и взглянул на меня в упор.
Только сейчас я заметил какую-то холодную пустоту в его глазах.
Поднявшаяся в груди тревога заглушила даже многодневный голод, оставаться
в этом доме мне уже расхотелось. Хозяин предстал вдруг совсем не таким,
каким казался на первый взгляд.
Я понял, что он для меня так же опасен, как и немцы.
<Он хочет нанять меня в батраки>, - подумал я. Этот наглец, притихший
в годы Советской власти, теперь задумал <стать на ноги>. В нем снова
проснулась собственническая страстишка. Временные военные успехи немцев
заставили его забыть обо всем ради <своего>. Словом, это был настоящий
кулак-реставратор.
- Дайте мне, пожалуйста, стаканчик воды, - попросил я. Во рту у меня
пересохло, губы горели, точно они были посыпаны горячей золой.
- Может, вам и стаканчик пивца не помешает? - проговорил старик и
потянулся за огромным кувшином, стоявшим на столе.
- Нет, нет, мне только воды, - возразил я.
Между тем из кухни вышла хозяйка. Она поставила на стол картошку,
хлеб и довольно большой кусок свинины.
- Садись, солдатик, - пригласила она, - а то притомился ты, видать,
изголодался.