"Альфонс Доде. Бессмертный" - читать интересную книгу автора

Над входом герб князей де Розен в большой бронзовой виньетке красовался
как щит доблестного, навек уснувшего рыцаря.
Войдя за ограду и всюду разложив венки - у пьедесталов, на слегка
наклоненных тумбах, изображавших длинные шесты у цоколя шатра, - княгиня
опустилась на колени у алтаря, в самой глубине склепа, где блестела
серебряная бахрома на молитвенных скамеечках, тусклая позолота готического
креста и массивных канделябров. Хорошо здесь было молиться в прохладе,
исходившей от каменных плит и облицованных черным мрамором стен, на одной
из которых сверкало имя князя Герберта со всеми его титулами, а на
противоположной были высечены стихи из Екклезиаста и "Песни Песней". Но
княгиня не могла сосредоточиться, она машинально повторяла слова молитвы,
суетные мысли отвлекали ее, и ей становилось стыдно. Молодая женщина
поднималась с колен, то подходила к вазам для цветов, то отходила, чтобы
судить о впечатлении, производимом саркофагом в виде кровати. Подушка из
черной бронзы с серебряным вензелем уже лежала на ней - Колетта нашла, что
это жесткое пустое ложе благородно и прекрасно. Тем не менее необходимо
было посоветоваться с молодым архитектором, нетерпеливый звук шагов
которого доносился из усыпанного гравием садика. Одобряя его деликатность,
она все же решила позвать его, но в склепе вдруг стало темно. Дождь
забарабанил по застекленному в виде трилистников куполу.
- Господин Поль... Господин Поль!
Он сидел неподвижно на краю одного из пьедесталов под проливным дождем
и сначала ответил молчаливым отказом.
- Войдите!
Он тихо, скороговоркой произнес:
- Не хочу... Вы его слишком сильно любите...
- Войдите же, войдите!..
Она потянула его за руку, но брызги дождя заставили их отступить до
самого саркофага, и они прислонились к нему, стоя рядом и глядя на
спускавшийся перед ними уступами, под нависшим, покрытым тучами небом,
старый Париж смерти, точно низвергавший свои минареты, серые статуи и
многочисленные камни, торчавшие, как дольмены, среди блестящей зелени. Ни
единого звука не доносилось до них - ни щебета птиц, ни скрипа
инструментов, только шумела вода да из-под навеса воздвигаемого памятника
слышались монотонные голоса двух рабочих, жаловавшихся на свой тяжелый
труд. Цветы благоухали в этой духоте, особенно ощутимой внутри помещения
во время дождя, и неизменно к этому аромату примешивался тот, другой
запах, от которого нельзя было избавиться. Княгиня подняла вуаль; она
изнемогала, губы у нее пересохли, как там, в аллее. Неподвижные,
безмолвные, они оба так слились с памятником, что какая-то птичка с
красновато-ржавым оперением, подпрыгивая, приблизилась к ним, отряхнула
свои перышки и поймала червяка между плитами.
- Это соловей, - чуть слышно прошептал Поль среди тишины, гнетущей и
сладостной.
Она хотела спросить:
"Разве они еще поют в это время?"
Но тут он схватил ее, привлек к себе на колени, на край гранитного
ложа, и, запрокинув ей голову, приник к ее полуоткрытым губам жадным,
долгим поцелуем, на который она ему так же страстно ответила. "Ибо сильна,
как смерть, любовь", - гласил стих Суламифи, высеченный над ними на