"Джеральд Даррелл. Под пологом пьяного леса" - читать интересную книгу автора

нашими постоянными любимицами, и Джеки страшно их баловала. По окончании
путешествия мы передали их в Лондонский зоопарк и затем смогли навестить их
лишь через два месяца. Решив, что за это время глупые птицы совершенно
забыли нас, мы приближались к их клетке в птичьем павильоне несколько
опечаленные. Был субботний день, и около клетки с гуира толпилось много
посетителей. Но не успели мы присоединиться к ним, как кукушки, чистившие
перья, уставились на нас блестящими, сумасшедшими глазами, удивленно задрали
хохолки и с громкими радостными криками подлетели к сетке. Гладя им шейки,
которые вытягивались, словно резиновые, мы думали о том, что, вероятно,
гуира не такие уж глупые, как мы полагали.


Глава вторая
ЭГБЕРТ И СТРАШНЫЕ БЛИЗНЕЦЫ

Одной из самых распространенных птиц вокруг Лос Инглесес были большие
крикуны. В радиусе мили от поместья можно было увидеть десять-двенадцать
пар этих представительных птиц, шагающих бок о бок по траве или кружащих в
вышине на широких крыльях, оглашая воздух мелодичными, звонкими криками. Мне
требовалось восемь таких птиц, но как их поймать - было для меня загадкой,
так как они были не только самыми распространенными, но и самыми осторожными
птицами в пампе. Привычка пастись, как гуси, крупными стаями и полностью
опустошать в зимние месяцы огромные поля люцерны навлекла на крикунов
ненависть аргентинских фермеров, беспощадно уничтожающих этих птиц при любой
возможности. В то время как большинство обитающих в пампе птиц подпускают к
себе людей на довольно близкое расстояние, к крикунам в лучшем случае можно
подобраться не ближе чем на полтораста ярдов. Мы знали, что вокруг было
полно их гнезд, но все они были отлично замаскированы; и хотя каждый раз,
когда родители начинали с громкими криками летать у нас над головой, мы
чувствовали, что гнездо находится где-то рядом, нам так и не удавалось
обнаружить его.
Однажды вечером мы ставили сети для поимки уток на небольшом озере,
берега которого густо заросли тростником. Закрепив свой конец сети, я
выбрался из солоноватой воды и побрел по зарослям. В одном месте я увидел
маленькое гнездо, похожее на гнездо камышовой американской славки, искусно
подвешенное между двумя листьями. Оно оказалось пустым, но мое внимание
неожиданно привлек комок серой глины, который как будто подмигнул мне. Я
решил, что это мне почудилось, как вдруг серый комочек снова мигнул.
Внимательно всмотревшись, я понял, что передо мной не комок глины, а почти
взрослый птенец крикуна. Он притаился в тростнике, словно окаменев, и только
моргание его темных глаз позволяло обнаружить его. Я медленно подошел и
присел рядом. Птенец не шелохнулся. Я осторожно погладил его по голове, но
он словно не замечал моего присутствия и сидел совершенно спокойно. Тогда я
поднял птенца и, сунув его под мышку, как курицу, пошел к автомобилю. Птенец
не оказывал ни малейшего сопротивления и не проявлял никаких признаков
страха. Когда я уже подходил к машине, два взрослых крикуна пролетели у нас
над головой и разразились тревожными криками. Услышав их, птенец захлопал
крыльями и из спокойного, послушного существа мгновенно превратился в
обезумевшего звереныша. С большим трудом мне удалось удержать его и спрятать
в коробку.