"Дина Данович. Страсти по Анне " - читать интересную книгу автора

Я не знала. Я ждала упреков, криков, проклятий, ревности, в конце
концов, и натолкнулась на холодное равнодушие. Мне захотелось плакать, но
было стыдно. Я присела на кожаный диван. Александр Михайлович сочувственно
улыбнулся мне.
- Мне отменить гостей на следующий четверг? - спросил он.
- Не стоит из-за такой мелочи изменять старой привычке, - сказала я,
поднимаясь.
Когда я уже была в дверях, Александр Михайлович окликнул меня. Я
повернулась.
- Анна Николаевна, - сказал он, - никто не сможет вас огородить от вас
же самой. Понимаете? Вы порой совершаете необдуманные поступки. Велите Тане
приготовить вам кофе. Вы бледны.

***

Я не нуждалась ни в его словах, ни в его помощи! Да, мои необдуманные
поступки обращались против меня самой все чаще и чаще! Я чувствовала себя
грешной женщиной! Эта язва сидела во мне, душила меня! Я не могла избавиться
от нее ни на минуту. Когда мне говорили о любви, когда целовали руки, когда
я улыбалась другим мужчинам, меня не оставляло ощущение того, что я - грешу.
Грешу против Бога и мужа.
Я смеялась остротам Сергея Ивановича, принимала от него цветы, но в
душе ненавидела себя за то, что смеялась. Я смотрела на Алексея Петровича и
улыбалась ему, в душе кляня свое кокетство и милую болтовню. Я должна была
вернуть ему его записку и просить прощения. Но я знала, что не сделаю этого,
и ненавидела себя все больше и больше! Пусть пишет мне стихи, если ему
хочется, я не собираюсь мешать его фантазии!
Я не знала, как мне жить дальше: с одной стороны, я заманивала мужчин в
игру улыбок и ничего не значащих обещаний, а с другой - мне она была
противна. Я никогда не изменяла мужу, даже думала об этом как о
противоречащем самой природе, но в то же самое время считала себя грешницей.
И не потому, что обманывала других людей, подавая им несбыточные надежды, а
потому, что обманывала в первую очередь себя, зная о своей роковой глупой
верности супругу.
Во время венчания, когда седобородый священник обводил нас трижды
вокруг аналоя, я думала сразу о нескольких вещах. Я боялась оступиться,
уронить с головы драгоценный венец, наступить на подол платья. Я думала о
том, что произойдет, когда окончится венчание и день станет ночью. И о том,
что отныне навеки я принадлежу только своему супругу перед Богом. От обеих
мыслей мне становилось страшно.
За время нашего супружества я так и не узнала, о чем тогда думал мой
муж. Как не узнала о его привычках и вкусах. Он никогда не навязывал мне
свое общество. Я не старалась его остановить, когда он уходил. Он был
равнодушен к моим дерзостям и капризам, которые называл ребячеством.
Я мало знала о нем и не могла угадать ни его прошлое, ни его теперешних
мыслей. Он выводил меня из себя своей проницательностью. С легкостью
фокусника он облекал сокровенные мои чувства в слова, которых я боялась. Он
мог, если хотел, предугадывать мои желания, читал в моей душе, как в
открытой книге.
Я обычно объясняла это его возрастом, а не жизненным опытом. Порою я