"Дороти Даннет. Путь Никколо ("Дом Никколо" #1) " - читать интересную книгу автора

одного из членов команды, тот внезапно признал, что у руля стоял подмастерье
по имени Клаас.
Все обернулись. Боже правый! Добросердечный, невинный, охочий до
приключений Клаас, способный лишь шутить и подражать старшим! Клаас, главный
горлопан во всей Фландрии. Клаас, который, стоя в луже воды и грязи, открыл
глаза, круглые, как две луны... Разумеется, minen heere , он был у руля, но
только не после захода в шлюз... Сейчас ему особенно пошло бы перо. Волосы
мокрыми прядями висели на глазах, липли к щекам и капали водой за шиворот
дублета. Он встряхнулся, и все услышали, как громко захлюпало у него в
сапогах.
Робкая улыбка появилась на лице подмастерья, и тут же исчезла,
поскольку никто на нее не ответил.
- Minen heere , мы старались, как могли, окунулись в канал, потеряли
всю свою добычу и самострелы, но, по крайней мере, ванна герцога цела и
невредима.
- Ты дерзишь, - заявил бургомистр, - и, думаю, лжешь. Будете ли вы
отрицать, мейстер Юлиус, что этот самый юнец стоял у руля?
- Он был у руля, - отозвался Юлиус, - но...
- Мы это уже слышали. Он перестал править лихтером, когда вы вошли в
шлюз. Точнее, вы видели, как он отошел от руля. Но, возможно, потом он вновь
начал править баржей?
- Нет! - воскликнул Феликс.
- Я уверен, что нет, - упрямо повторил Юлиус. И совершенно напрасно он
это сделал. Стряпчий заметил, как переглянулись моряки, и понял, что с их
стороны помощи не дождаться. Они не могли себе позволить такой роскоши. С
юридической точки зрения, это несправедливо, но опыт судов - герцогских,
королевских и церковных - только доказывал раз за разом, что справедливость
не имеет никакого отношения к реальной жизни. Оставалось лишь надеяться, что
его нанимательница, мать Феликса, сохранит трезвый рассудок. Оставалось
надеяться, что епископ окажется не таким мстительным, как представляется, и
что найдется какой-нибудь добрый бог, который запачкает, порвет и уничтожит
великолепный наряд Саймона, который, не обращая ни малейшего внимания на
окружающих, что-то по-прежнему нашептывал Кателине ван Борселен.
Служанка с ведром тоже никуда не делась, но она больше не ловила взгляд
дворянина; круглое личико девушки выражало озабоченность. Возможно, Клаас
почувствовал на себе ее взгляд. Он поднял голову, встретился с ней глазами и
ответил самой радостной из своих улыбок. Матерь Божья, невольно подумал
Юлиус, он даже не понимает, что происходит. Сказать ему? Сказать ему, что
утонувший груз со второй баржи - это был подарок... Дар герцога Филиппа
Бургундского своему дорогому племяннику Джеймсу, королю Шотландии,
пятнадцатифутовый дар, имевший немалый вес и значение. Если же окончательно
называть вещи своими именами, то там была пятитонная боевая пушка, мрачно
нареченная Безумной Мартой.
Внезапно кто-то вскрикнул. Возможно, подумал Юлиус, то был он сам.
Затем, к вящему своему изумлению, он увидел за спиной у епископа, как
взметнулась чья-то каштановая шевелюра, и узнал Кателину. За ней бегом
бросился Клаас. По пятам за подмастерьем немедля устремилась целая толпа
солдат.
На самом краю причала бородатый мужчина в длиннополом одеянии
обернулся. Он видел, как бежит к нему девушка, и постарался убраться с ее