"Дороти Даннет. Игра шутов ("Игры королей" #3) " - читать интересную книгу автора

разглядел О'Лайам-Роу, который спускался с кормы по трапу, и двух
черноволосых кельтов, скакавших по главному мостику, задраивавших люки и
швырявших в море спутавшиеся, промокшие флаги.
"Ла Сове" начала погружаться. Правый ее борт оставался сухим и крепким,
а в пробоину по левому борту с бульканьем и свистом затекала вода. Галеас,
повредивший обшивку при столкновении, все еще стоял рядом. Рулевой сумел
направить "Гуден Роос" против ветра, но от столкновения корабль вновь сбился
с курса. Он неуклюже лежал в бейдевинде и никак не мог удалиться с пути
злополучной галеры, а свежий сентябрьский ветер наполнял широкие паруса и
неумолимо гнал галеас назад к тонущему судну.
О'Лайам-Роу с ломиком в руке на миг показался на нижней палубе по
правому борту и исчез в отделении для гребцов. Пустая затея, продиктованная
милосердием. Однако Стюарт устыдился своего бездействия и сам спрыгнул вниз,
где его закружило, как щепку в водовороте. Моряки, безмолвные от страха,
пробивались к единственной целой лодке, а следом бежали первые раскованные
рабы. Стиснутый со всех сторон, Стюарт двигался в толпе, и тут на правый
борт с шипением и свистом обрушилась волна. Все разбежались, неистова крича,
прикрывая головы руками. В последний раз тень галеаса нависла над
кренящимся, оседающим кораблем.
И тогда раздался свисток. Он раздался дважды, а затем прозвучала
команда, ясная, краткая, невозмутимая:
- On va faire voile. Cassw trinquet! Timonier, orse *.
______________
* Поднять паруса. Тяни снасть! Рулевой, держать курс! (ст.-фр.)

На борту остались еще разумные люди, готовые подчиниться, и Робин
Стюарт был в их числе. Стремительно бросились они к бегущему такелажу
свернутого треугольного паруса, зависшего высоко в небе. Поспешно размотали
канат - и над морской пучиной, среди неистовства разгневанных богов, стали
тянуть, собрав все силы, чтобы освободить парус и уловить спасительный
ветер. Длинный, змеящийся пеньковый канат развернулся с треском, но парус,
крепко привязанный к нок-рее, оставался неподвижным.
Стюарт, не сводя с топа мачты воспаленных глаз, дергал вместе со
всеми - еще раз, и еще, и еще. Парус не шелохнулся. Галеас придвинулся
ближе. За левым бортом показались головы пловцов. Ялик с правого борта упал
в море и перевернулся. Раскаты волн, перекрывавшие и шум ветра, и скрип
древесины, и крики раненых сделались громовыми, когда корабли снова
сблизились. Стюарт, сдирая кожу с ладоней, тянул канат в изматывающем общем
порыве - но все было напрасно.
Кругленький, плотный, невысокий человечек, весь блестящий от соли,
проворно схватился за канат, свисающий с мачты. Полы его черной мантии
развевались на ветру, а грязные руки быстро-быстро перебирали снасть.
Господин Тади Бой Баллах, оллав, поэт, ученый, пятнадцатый ребенок в семье и
самый шустрый, взобрался на фок-мачту, влез на самый верх и, повиснув на
шестидесятифутовой высоте над раскачивающейся палубой, с ножом в руке
принялся исследовать найтовы. Он что-то отрезал, осторожно, со знанием дела,
затем быстро соскользнул обратно на топ и подал знак. Люди внизу вновь
принялись тянуть.
Снасти заскользили, раздался треск - и четыреста ярдов парусины
соскочили с реи, развернулись и наполнились ветром. "Ла Сове" дернулась, и