"Дороти Даннет. Игра шутов ("Игры королей" #3) " - читать интересную книгу автора

телохранитель всюду таскался за вами? Кто стоит за всем этим?
Голос Лаймонда был исполнен злорадства:
- Забавно было бы докопаться кто. Как вы думаете, чем королева-мать
дорожит больше - своими союзниками или своей жизнью? - Говоря это, он снял
щеколду со ставней.
- Он полагает, что без французских солдат и французских денег ей не
отбиться от англичан.
- А здесь, среди французов, есть партия, которая не одобряет политику
Гизов, разбазаривающих за рубежом доброе французское золото. Надеюсь все
же, - добавил Лаймонд, открывая окно, - что ничего серьезного не случится. Я
сюда приехал развлечься.
Стоя рядом с ним, Эрскин неожиданно выпалил:
- Почему вы вообще приехали? Ведь не из-за королевы-матери?
- Королева-мать, - сказал Лаймонд, - и вы это понимаете так же хорошо,
как и она сама, - предложила мне свой план лишь затем, чтобы привлечь меня
на свою сторону, но ей это не удастся. В ее распоряжении сотни информаторов.
- И за каждым из них следят, - сухо возразил Том Эрскин. - Даже за моей
женой.
- Я прекрасно представляю себе, - отчетливо проговорил Лаймонд, - что
от меня ничего особенного не ждут. Я просто должен вызвать призрак,
высвистать дьявола из морской пучины. И порадовать друзей вниманием и
заботой. Времени у меня хватит на все.
Наступило неловкое, гнетущее молчание. Наконец Лаймонд поднял руку,
непривычную без перстней, и положил ее на широкое плечо советника.
- Езжайте во Фландрию, заключайте ваши договоры, а здешние оргии
оставьте мне. - Он отвел взгляд, повернулся к подоконнику и проскользнул в
окно. - Где ты, милая Клото?
Ночь стояла темная. Том Эрскин склонился посмотреть, как хмурой богине
достанутся жаркие объятия; затем мелькнула легкая тень - и поруганная мойра
5) осталась одна.
Этой же самой ночью, в более поздний час, стражник, проходя мимо отеля
"Порк-эпик", заметил красное зарево за одним из решетчатых окон. Он
забарабанил в дверь; поварята перебудили весь дом, а взрослые повара, конюхи
и мясники ринулись наверх, в комнату О'Лайам-Роу.
Балдахин над кроватью был весь охвачен пламенем, деревянные панели на
стенах тоже занялись. Со щетками, скатертями и ведрами воды слуги бросились
к кровати, продираясь сквозь клубы едкого дыма, и распахнули пылающие
занавеси.
Кровать была пуста - лишь съежившаяся, одинокая ночная рубашка лежала
там.
Главный конюх вкупе с Робином Стюартом возглавили отчаянные поиски,
которые длились, пока огонь не погас. Они обнаружили мастера Баллаха, от
которого несло водкой, крепко спящим в чулане, и оставили его там.
О'Лайам-Роу они нашли на чердаке, где он лежал, зарывшись в солому, рядом с
Доули. С кротким изумлением воззрился он на освещенные фонарем лица, что
склонились над ним, а когда завершилась взволнованная повесть, рассыпался
перед главным конюхом в самых изысканных соболезнованиях. Ему, объяснил
ирландец, стало холодно под простынями, и он забрался к Пайдару Доули в
уютное гнездышко, где, к слову сказать, они и спали сладко, как пара только
что снесенных яичек. Принц поднялся, завернулся в свой забрызганный солеными