"Максим Далин. Мышиная дыра ("Записки Проныры" #2)" - читать интересную книгу автора

Я выровнял койку, как смог. А Эдит всхлипнула и говорит:
- Ну что вы ведете себя, как неживой?!
Я понял это так, что уже можно начинать вести себя, как живой - и
начал. Не лишено приятности, хотя и в этих вещах Эдит оказалась особой
совсем без фантазии. Но она была очень милая и тепленькая и потом быстро
заснула. Только и успела сказать, что мы, Дети Грома, в интимных делах
только о себе и думаем, а вот у них на Строне мужчины нежные.
Я еще успел пожалеть нежных мужчин со Строна, засыпая.

Зато следующим утром Эдит спала так крепко, что даже не проснулась,
когда я встал с койки. Хотя койка в моей машине очень узкая и на двоих не
особенно рассчитана - постоянной подружки у меня не было, а если бы и была,
я б не таскал ее с собой в бои и походы. В общем, я встал тихонько, плеснул
воды в физиономию, съел что-то условное и пошел заниматься делом, оставив
для Эдит кофе и завтрак.
У меня самого здешнее положение с пищей отшибло аппетит напрочь.
Я вооружился потеплее перед тем, как выйти. А снаружи установил пару
датчиков, фиксирующих движение дальше зоны работ - и только потом уже
запустил автоматы. Сам вскарабкался на борт, поближе к сорванному локатору,
и начал тестировать то, что от него осталось.
Через час примерно сигнализация сработала. Причем движущийся объект не
смылся в темноту, как только я его обнаружил, а остался сидеть на освещенном
месте.
Он не походил на Старшего Мыша даже издали - Мыш-то был серый такой,
вернее, бурый, а этот - почти черный. И помельче. И держался очень смело -
сел, скрестив руки и принюхивался. Я подумал, что он вряд ли из шестерок
Большого Босса, а может быть даже родич Мышу - но ошибся.
Этот чужой очень внимательно наблюдал, как я спускаюсь. А когда я стал
подходить, он весь напрягся, но не убежал. Дал себя рассмотреть.
Волосы у него на голове выглядели, как грива - длинные, и он мне
показался намного тощее Мыша, просто непонятно, в чем душа держалась.
Какая-то брезентовая хламида на нем едва не рассыпалась от ветхости - и
никакой другой одежды. И ни ножа, ни другого оружия у него не было. И он
пискнул:
- Большой, все хорошо, - и показал пустые ладошки, будто знал, что люди
так делают.
Редкостная умница.
Я подошел поближе, присел на корточки и дал ему руки понюхать. Если
начинаешь контакт с чужой расой - надо принимать их правила игры, ничего не
поделаешь. Он меня очень деликатно обнюхал, как полагается по местному
этикету, и в нос понюхал аккуратно, не прикасаясь. И я сделал вид, что тоже
его нюхаю, хотя он не пах, на мой взгляд, ничем, кроме здешнего подземелья.
- Здравствуй, - говорю. - Я - Большой, Боец. А ты кто?
Он посмотрел на меня и потер за ушами. И присвистнул.
- Я, - пищит, - Поэт, сын Сталкера. Пришел говорить. Не драться -
говорить. Будешь говорить?
Хорошо представился. Я чего угодно ожидал, откровенно скажу - но не
того, что со мной придет беседовать мышиный поэт. Это меня потрясло. Мышиная
цивилизация вообще поражала своей многогранностью. Я совсем забыл, как перед
выходом из корабля заряжал пистолеты и проверял бронежилет. Я думал только,