"Максим Далин. Абсолютные неприятности ("Записки Проныры" #1)" - читать интересную книгу автора

А совсем рядом - голосочек-колокольчик:
- Фу, какая ты грубая и неженственная! А еще жрица Третьей Луны...
А дым тем временем постепенно оседает. Обрисовывается Ада с самой
злобной гримасой на закопченной роже, страшный разгром - и тоненькая фигурка
этого подонка у самого входа, на фоне позлащенного неба. И у него в руках
пучок горящих веточек - а костра уже не существует в природе.
И эти веточки Ори всовывает в какую-то щель в стене, как букет в вазу.
- Очень, - говорит, - с вами было весело, но теперь тут душно как-то...
И вообще: злые вы, уйду я от вас.
И драматически поворачивается к выходу.
- Эй, - говорю, а злиться уже нет сил, - мерзавец, а мерзавец!
Авиетку-то верни?
Оборачивается и заламывает руки.
- Силы небесные! - стонет обессилено. - Опять он про эту авиетку! Вот
же заладил: авиетка, авиетка - будто нет приятных тем для разговора! Ну
какой же ты все-таки противный, Снайк!
Но я чувствую, что он готов разговаривать о чем угодно, что ему просто
поломаться охота, и начинаю надеяться на мирное решение проблемы. И вдруг,
так некстати, такой странный звук послышался! Этакий, представьте себе,
подземный гул - и вибрация ощущается ступнями. Сперва слегка, дальше -
больше, - и слышу, как в пустоте под нашим полом железо лязгает и камни
сыплются! И тут же соображаю почему-то, что это не землетрясение вовсе, а
куда злее! А Ада вопит не своим голосом:
- Это колдуны! Они нас выследили! Он нас предал!
А тем временем пол начинает вспучиваться и трескаться, и я понимаю, что
разговаривать времени уже нет. Сматываться надо.
И мы с Адой хватаем то наше имущество, какое попадает в поле зрения, и
вылетаем из пещеры в мокрую ночь, и я проверяю бластер, а Ада в сумасшедшем
темпе седлает коней и втаскивает меня в седло - и последнее, что я во всей
этой суматохе фиксирую рассудком, это рыдающий голосок, который покрывает
все звуки:
- Нет, Снайк, нет! Это не я! Это не я! Это не я!

На Мангре погано живут по ночам!
Ада гнала свою лошадь по дну ущелья диким галопом, и моя пыталась не
отстать от своей подружки. Я еле на ней держался и чувствовал тылом все
камни, на которые она наступает. А в голове у меня крутилась
одна-единственная четкая мысль: куда ж мы таким аллюром!? Мы ж здесь ничего
не знаем - попробуй-ка сориентироваться ночью, впотьмах, когда небо в
облаках и луны из них высовываются мелкими кусочками! Ада сама говорила:
демону в зубы! Но я ничего не мог сделать.
И мы пролетели по скальному коридору, и дорога начала подниматься, и мы
с разгону заскочили в другой коридор. А скалы по бокам - все выше и круче, и
дорога все темнее и темнее, и Ада все шпыняет свою зверюгу, чтоб она
торопилась - и мне уже кажется, что шеи мы себе непременно сломаем. Но не
хочу терять Аду из виду. Какая бы не была - она мне теперь единственный
товарищ.
И вдруг скалы сверху сомкнулись и небо заслонили. И я понял, что мы на
всем скаку попали в тоннель, который непонятно куда ведет. Брезжил в конце
такой слабый и бледный отсвет, как, говорят, мерещится, когда умираешь, а