"Максим Далин. Абсолютные неприятности ("Записки Проныры" #1)" - читать интересную книгу автора

ж ты расшнуровываешься при животном-то? Животное не железное.
И вдруг вижу: теперь уже Ада выпучилась и ртом воздух хватает. Странно.
- Когда это я расшнуровывалась?!
И тут у нее в глазах, красиво выражаясь, сверкает молния понимания. И
она моментально хватает меч и с размаху впиливает по Ори, который полулежит
спиной к нам и хихикает.
Она должна была его тут же убить. Во-первых, он ее не видел. Во-вторых,
у него очень невыгодная поза была для того, чтобы увернуться. Слишком
расслабленная, не сгруппированная. Но факт остается фактом.
Он очень легко увернулся. И вскочил на ноги. И пошла потеха.
Я очень немало видел в жизни, но я никогда не видал ни до этого, ни
после, чтобы кто-нибудь так издевался, как Ори тогда над Адой.
Она классно владела мечом, как ас, заложусь, лучше большинства моих
знакомых мужчин. Но Ори ей было не достать. Он ускользал, прямо-таки утекал,
он превратился во что-то аморфное, без мускулов и костей. Ада каждый раз
промахивалась сантиметра на полтора, никак не больше, а он хихикал и
кривлялся и строил ей глазки и посылал воздушные поцелуйчики. Шоу. Через
пару минут - она вся в поту, а он как новенький, все нипочем. И если Ада
случайно не прирезала меня, так это только потому, что Ори, видать из
гуманных соображений, не приближался ко мне особенно.
Ну, от стен - искры, от костра - дым и копоть, Ада бесится все сильнее,
а лешаку все забавнее. Он умудряется еще и комментировать происходящее. В
излюбленной манере:
- О, пресвятые небеса, ка-кой кош-мар! Главное - не порежься, он
острый! Ах, великая жрица, меня не жалеешь - скалу пожалей! Ада, глянь, паук
ползет!
Я, честно говоря, завис и протормозил минуты полторы. Сидел и тупо
наблюдал за этой комедией. Но тут Ори брякнул:
- Ах, Ада, оставь мне мою жалкую жизнь, а то разобьешь Снайку сердце!
Он же, как мы с тобой знаем, не железный, ему будет жаль звездоликую...
И в этот момент до меня все дошло в тончайших нюансах.
Хватаю бластер и рявкаю свирепо:
- Отдавай авиетку, зараза!
Ну, и мне честно уделяют частичку красноречия:
- А тебе жалко этой безделушки для любимой женщ-щины?! Ах, жестокий!
Знаю, знаю, ты хочешь улететь домой, а меня бросить!
И все это говорится из таких несусветных поз, с такими минами - падай и
отползай! И у меня щеки горят и срывается планка - и я, распоследний кретин,
расширяю луч, насколько могу, и очень удачно засаживаю импульс в стену
пещеры рядом с Адиной головой. Ада шарахается, камни сыплются, порода
плавится, трескается и стекленеет, жарища сразу настает, как в том самом
мартеновском цеху, дышать нечем - а у меня над самым ухом голосок,
наинежнейший:
- Ах, убил, злодей! Ужасно, ужасно - ах, умираю! Снайк, изверг, как ты
мог!?
Пылища, дымище, ни черта не видно, зато я чувствую, как по моей щеке
проводят тепленькой ладошкой - и поймать ее я, натурально, не успеваю.
- Ада! - кричу. - Ты жива?!
И слышу: откуда-то из дыма кашляют и хрипят злобно:
- Жива, придурок!