"Сальвадор Дали. Тайная жизнь" - читать интересную книгу автора

прогулке, я чистосердечно наслаждался красотой каждой былинки.

Мне шесть лет. В салоне полным-полно визитеров. Все только и говорят о ко-
мете: если будет ясно, ночью ее можно будет увидеть. Некоторые достоверно ут-
верждают, что если комета хвостом заденет землю, наступит конец света. У меня
хватает духу с иронией воспринимать эти достовернейшие сведения. И все же от
страха меня всего колотит. Служащий отца появляется в дверях и объявляет, что
комета появилась на горизонте и ее можно видеть с террасы. Гости тут же
хлынули на лестницу, а я в каком-то оцепенении остался сидеть на полу.
Наконец, и я осмелел и двинулся к террасе. В коридоре мне попалась на глаза
моя трехлетняя сестренка, путешествующая на четвереньках. Я остановился,
после секундного колебания изо всей силы ударил ее по голове ногой - и
побежал дальше, весь в горячечной радости от своей дикой выходки. Но сзади
шел отец и видел всю сцену. Он тут же нагнал меня, схватил и запер до ужина у
себя в кабинете.
Эта кара, помешавшая мне видеть комету, оставалась одной из самых
нестерпимых обид моей жизни. Я так ревел, что потерял голос. Родителей это
привело в полный ужас. Я понял, что подобные вещи можно использовать как
военную хитрость - и не раз в дальнейшем пугал отца, зная, что он не устоит.
Однажды, подавившись рыбьей косточкой, я бросился вон из столовой, надрывно
кашляя и заходясь в судорогах. Мне и в самом деле было плохо, но с каким-то
тайным удовольствием я преувеличивал и кашель, и судороги, безошибочно зная,
чем привлечь к себе внимание растревоженной семьи.
Примерно в те же дни, как-то после полудня к нам домой явился доктор, что-
бы проколоть ушки моей сестренки. Я полюбил ее еще нежнее с тех пор, как уда-
рил ногой. Предстоящая операция казалось мне ужасно жестокой, и я решил поме-
шать ей во что бы то ни стало.
Дождался, пока доктор сядет и водрузит на нос очки, собираясь начать рабо-
ту... Тут я внезапно вломился в комнату, где меня никто не ждал, и веничком
для пыли исхлестал доктору все лицо. Бедняга заплакал от боли и, опираясь на
плечо моего отца, заковылял к выходу, сказав прерывающимся от рыданий
голосом: "Никогда не думал, что он способен на такое, а я его так любил!" С
того дня я полюбил болеть, чтобы над моей кроваткой как можно чаще склонялся
старик, которого я довел до слез.

Снова в Камбриле, приблизительно и пять лет. Я на прогулке с тремя
хорошенькими дамами. Одна из них мне особенно мила. Она носит широкополую
шляпу с вуалью, закрывающей лицо. К тому же берет меня за руку - и это меня
волнует. Гуляя, мы доходим до уединенного уголка поля, и мои дамы начинают
пересмеиваться и перешептываться между собой, намекая на кой-какие малые
надобности. Я смущен и ревную к их секретам. Они пробуют услать меня поиграть
подальше. Но я не отстаю, и в общем то, даже не собираюсь шпионить, как вдруг
замечаю, что они делают что-то ужасно забавное. Моя красавица держится
посредине, со смехом поглядывая на подруг, а они в шутку шлепают ее. Наклонив
голову, она раздвигает ноги, при этом изящно подбирая юбки до высоты бедер.
На какое-то время она замирает. Вот-вот что-то произойдет. В полной тишине
проходит почти минута, как вдруг сильная струя бьет из-под юбок, тотчас же
образуя между ее ногами пенистый островок. Что-то впитывается иссушенной
почвой, но большая часть жидкости растекается мелкими змейками - они множатся
так стремительно, что успевают замочить легкие белоснежные туфельки дамы с