"Роальд Даль. Мой дядюшка Освальд (Классика английского черного юмора) " - читать интересную книгу автора

- Похоже, что он тебя действительно покорил.
- Ренуар, - продолжала она. - Он гигант. Его творения останутся в
веках.
- Как и его сперма.
- Помолчи и послушай меня, - сказала она. - Вот что я пытаюсь тебе
сказать. В этой игре одни люди - фигляры, а другие - нет. Они - настоящие.
Альфонс - фигляр и короли - фигляры, есть несколько других фигляров в нашем
списке.
- Кто?
- Ну, Генри Форд, например. Я думаю, что этот, как зовут этого венского
мужика, Фрейд - фигляр. И этот, который беспроволочный, Маркони - он тоже
фигляр.
- И что же?
- Я нисколько не возражаю, - сказала Ясмин, - против булавочных шуточек
с фиглярами. Я не имею ничего против того, чтобы иногда обойтись с ними
грубовато, если вынуждают обстоятельства, но будь я проклята, если начну
вкалывать булавки в таких людей, как Ренуар или Конрад, или Стравинский. Во
всяком случае, после того, что я сегодня увидела.
- Но позволь спросить, он-то с тобой хорошо провел время?
- Изумительно, - сказала она, - он изумительно провел со мной время.
- Тогда расскажи мне, что случилось.
- Нет, - ответила Ясмин. - Я ничего не имею против того, чтобы
рассказывать тебе про фигляров, но настоящие - это не для разглашения.
- И он дал тебе картину? - спросил я, показывая на загадочный пакет.
На маленьком холсте без рамки была изображена юная розовощекая девушка
с длинными золотыми волосами и голубыми глазами. Чудная маленькая картина,
волшебная вещь, от которой нельзя было оторваться. Теплое сияние исходило он
нее и наполняло всю комнату.
- Я у него не просила, - сказала Ясмин. - Он заставил меня взять.
Правда, она прекрасна?
... Если у вас сложилось впечатление, что мы с Ясмин делали визиты
почти ежедневно, то вы ошибаетесь. Мы действовали медленно и продуманно. Я
заранее узнавал все о привычках нужного лица, его рабочих часах, семье,
прислуге, если она есть, и тщательно и рассчитано выбирали время. Несмотря
на это, Ясмин иногда приходилось ждать в машине, пока жена или служанка не
отправятся за покупками.
Следующим номером мы выбрали Марселя Пруста. Ему было сорок восемь лет.
Недавно изданная книга "Под сенью девушек в цвету", встреченная публикой с
восторженным энтузиазмом, принесла ему Гонкуровскую премию.
Однако я был слегка неспокоен относительно мсье Пруста. Мое
расследование показало, что он был весьма странным индивидуумом. Он был
богат и независим, он был снобом и антисемитом, он был тщеславен, он был
ипохондриком и страдал от астмы. Он спал до четырех часов дня и бодрствовал
всю ночь. С верной служанкой по имени Селеста, его верной цепной собакой, он
жил теперь в доме 8-бис по улице Лоран Пише.
Я узнал, что мсье Пруст, лишенный каких бы то ни было этических
принципов, был способен использовать уговоры и деньги, добиваясь хвалебных
отзывов в прессе о своих книгах. И в довершение всего - он был полностью
гомосексуален. Ни одна женщина, за исключением преданной Селесты, не
допускалась в его спальню.