"Джозеф Максвелл Кутзее. В сердце страны" - читать интересную книгу автора

камня и колючего кустарника? Овцы питаются кустарником, я питаюсь овцами;
выгоревшая трава, серые колючие кустарники, совершенно не соблазнительные на
мой взгляд, овцам кажутся вкусными и сочными. В колониальной истории есть
еще один великий момент: первого мериноса выгружают с борта судна с помощью
блоков и тросов, в парусиновом бандаже, и он в ужасе блеет, не ведая, что
это земля обетованная, где овцы будут поколение за поколением поедать
колючки, обеспечивая экономическую базу для присутствия моего отца вместе со
мной в этом одиноком доме, в котором мы с нетерпением ждем, чтобы выросла
шерсть, и собираем вокруг себя остатки исчезнувших племен готтентотов,
навечно делая их дровосеками, водоносами, пастухами и слугами в доме, и в
котором нас пожирает скука и мы отрываем мухам крылья.
41. Хендрик родился не здесь. Он прибыл из ниоткуда - дитя какого- то
отца и какой-то матери, неизвестных мне, отправленный в мир в тяжелые
времена, с благословением или без оного, чтобы зарабатывать свой хлеб.
Однажды днем он появился и попросил работу, хотя не могу себе представить,
почему пришел именно сюда: мы находимся на дороге, которая не ведет из А в
Б, если такая судьба возможна с точки зрения топологии, - надеюсь, я
правильно употребила это слово, ведь у меня никогда не было преподавателя, я
же не одна из тех длинноногих вульгарных девиц, к которым странствующие
учителя любят придвигать поближе свой стул; нет, я угрюмая и потею и глупею
от страха. Хендрик прибыл однажды днем-наверно, это был мальчик лет
шестнадцати, разумеется, запыленный, с палкой в руке и сумкой на плече;
остановившись у подножия лестницы, он смотрел вверх, на моего отца, который
сидел там и курил, устремив взгляд вдаль: такова наша привычка здесь -
смотреть вдаль, смотреть на огонь в очаге, и, должно быть, отсюда наша
склонность к созерцанию. Хендрик снял шляпу - характерный жест:
шестнадцатилетний мальчик, прижимающий шляпу к груди; здесь все мужчины и
юноши носят шляпы.
- Хозяин, - сказал Хендрик, - добрый день, хозяин. Я ищу работу.
Мой отец откашлялся и сглотнул слюну. Я передаю его слова; не знаю,
услышал ли Хендрик то, что услышала я помимо слов, - возможно, в тот день не
услышала, но слышу теперь внутренним слухом: полутона уныния или
пренебрежения.
- Какую работу ты ищешь?
- Какую угодно - просто работу, хозяин.
- Откуда ты?
- Из Армоэде, мой хозяин. Но теперь я иду от хозяина Кобуса. Хозяин
Кобус сказал, что у хозяина есть здесь работа.
- Ты работаешь на хозяина Кобуса?
- Нет, я не работаю на хозяина Кобуса. Я искал там работу. Потом хозяин
Кобус сказал, что у хозяина есть работа. Вот я и пришел.
- Какую работу ты можешь выполнять? Ты можешь работать с овцами?
- Да, я знаю овец, хозяин.
- Сколько тебе лет? Ты умеешь считать?
- Я сильный. Я буду работать. Хозяин увидит.
- Ты один?
- Да, хозяин, сейчас я один.
- Ты знаешь людей на моей ферме?
- Нет, хозяин, я здесь никого не знаю.
- Теперь слушай внимательно. Как тебя зовут?