"Кэтрин Коултер. Песня огня " - читать интересную книгу автора

цвета бургундского вина, который он привез из Генуи.
- Что ты делаешь?
Кассия вздрогнула, испуганная его внезапным появлением, и, не
рассчитав, вонзила иголку в подушечку большого пальца.
- О! - воскликнула она и быстро слизнула каплю крови, пока та не упала
на прекрасную ткань.
- Ты не ответила, - сказал Грэлэм, указывая на бархат на ее коленях, -
что ты с этим делаешь?
- Я предпочла бы, чтобы вы не входили так неожиданно, милорд! Вы
застали меня врасплох!
Кассия робко улыбнулась мужу, но он продолжал хмуриться, и улыбка ее
погасла.
- Не помню, чтобы я давал тебе разрешение копаться в моих сундуках и
распоряжаться моими вещами.
Кассия по своей привычке склонила головку на плечо, но на этот раз ее
бессознательный и милый жест его не позабавил.
- Ну? - добивался он ответа.
- Мне не пришло в голову, милорд, что вас огорчит то, что я взяла
бархат. Это прекрасная ткань, и я подумала...
- Что мое - то мое, - холодно сказал де Море-тон. - Если вы пожелали
сшить себе новое платье, вам следовало спросить меня.
- Я думала, - начала Кассия снова, чуть вздергивая подбородок, - что я
имею право на то, что принадлежит вам, как и вы владеете тем, что
принадлежит мне.
- Ваш отец, - голос Грэлэма зазвучал еще холоднее, - оказал мне
медвежью услугу. Что ваше - то мое, миледи, а что мое, то остается моим.
- Едва ли это справедливо! - вспыхнула Кассия, не в силах сдержаться.
- Божья матерь! - проворчал Грэлэм. - И все только потому, что я
разрешил вам поиграть в хозяйку замка Вулфтон...
- Поиграть! - Кассия вскочила на ноги, драгоценный бархат упал на пол к
ее ногам.
- Не перебивайте меня в другой раз, миледи. Поднимите ткань. Я не хочу,
чтобы она запачкалась. И выдерните нитки, распорите свои стежки.
Она молча смотрела на него, настолько возмущенная, что не находила
слов. Все, что он испытывал к ней с момента ее прибытия, было мгновенно
забыто.
- Милорд, - Кассия наконец обрела голос, дрожь которого скрыть ей было
не под силу, - вы что-то собирались сделать с этим бархатом?
Теперь наступила очередь Грэлэма воззриться на свою жену. Конечно, он
повел себя как дурак, размышлял Грэлэм. Не следовало проявлять к ней
подобную снисходительность. Бедная Бланш! Кассия была к ней так
недоброжелательна, что Бланш пришла в отчаяние и так горько рыдала, жалуясь
ему. Он скрипнул зубами.
- Поднимите бархат, - приказал он, - и чтобы больше мне не сообщали о
вашем ядовитом языке.
Итта, стоявшая неподвижно и безмолвно как памятник за дверью спальни,
слушала его речь со все возрастающим страхом. Ее нежная госпожа редко
позволяла себе говорить гневно с кем бы то ни было. Она ринулась в открытую
дверь, но в этот момент Кассия, уже слишком разгневанная, чтобы помнить о
своем страхе, крикнула: