"Кэтрин Коултер. Хозяин Соколиного гребня (том 2) [love]" - читать интересную книгу автора

- Отпусти Керека.
Клив отпустил его, потом вытер острие ножа о рукав.
- Отведи меня к принцессе.
Королева хотела было возразить, но Керек мягко сжал ее руку.
- Ты можешь ему верить, - сказал он. - Он освободит Рагнора. Клив
всегда держит свое слово, такой уж он человек.

***

Чесса лежала навзничь на кипе мягких мехов в маленькой, тесной
кладовой. Сидевшие рядом с ней два стражника тотчас встали, когда в
кладовую вошла королева.
- Оставьте нас, - приказала она.
Клив опустился на колени подле Чессы и осторожно потряс ее.
- Ты опоила ее сонным зельем еще вчера. Но она до сих пор лежит в
беспамятстве.
- С ней ничего не случится. Я собиралась дать ей завтра утром другого
снадобья. Тогда бы она достаточно опамятовалась, чтобы держаться на ногах
и послушно исполнять все мои указания во время брачного обряда.
Чесса застонала, но не проснулась.
- Керек, заверни ее в меха. Ты пойдешь со мной. Когда мы погрузимся
на корабль, я скажу тебе, где спрятан Рагнор.
Все было проделано очень быстро. Бросив последний взгляд на королеву,
Клив невольно улыбнулся. Она задумчиво постукивала себя пальцами по виску,
явно замышляя очередную каверзу. Надо полагать, брачная постель Рагнора
недолго останется холодной. Скоро Турелла подыщет какую-нибудь несчастную
девушку, которой придется ее согревать.
Не прошло и часа, как Йоркская гавань осталась позади.
- У меня уже появился один седой волос, - сказал Клив, обращаясь к
бесчувственному телу Чессы, лежащему у него на коленях, - а ведь я знаю
тебя еще очень и очень недолго. На что же я буду похож, когда достигну
преклонных лет, Рорик?
Рорик рассмеялся, не переставая грести.
- Что верно, то верно, - бросил он через плечо. - Я уже немолод. В
начале следующего лета мне стукнет тридцать. Но как, позволь узнать, ты
разглядел этот седой волос? По-моему, вся твоя шевелюра как была
золотистой, так и осталась.
- Он чувствует, как седеют его волосы, Рорик, - подал голос Хафтер. -
Я его хорошо понимаю. Много раз, когда Энтти доводила меня до такой
ярости, что я готов был ее задушить, я чувствовал, как седые волосы лезут
наружу из кожи на моей бедной голове. Кстати, Клив, принцесса уже
проснулась?
- Нет, и это начинает меня беспокоить. Она бледна, и ее кожа суха.
Какого же дурака я свалял, не узнав, какое именно зелье дала ей королева!
- Намочи тряпку и оботри ей лицо, - посоветовал Гунлейк. - Может, это
приведет ее в чувство.
Клив осторожно провел мокрой тканью по ее сухой коже. Он разгладил ее
брови, дотронулся пальцами до кончика носа, потер мокрой тряпицей горло.
Ее сомкнутые ресницы были необыкновенно длинными и густыми. Раньше он
этого не замечал. Ее губы, прежде такие мягкие и влажные - о, он успел это