"Кэтрин Куксон. Стеклянная мадонна" - читать интересную книгу автора

нравилась ливрея: ее теплый цвет шел к его коже, в ней он выглядел молодцом.
Одно его смущало - плохое отношение челяди. Никому не нравилось, как
быстро он достиг высот, и никто не лишал себя удовольствия лишний раз это
продемонстрировать. К женщинам это не относилось, но женщины всегда бывали с
ним ласковы, даже слишком, чтобы обращать на них внимания. Они всегда были
не прочь заарканить мужчину, тем более что на поверку каждая оказывалась
шлюхой. Он не торопился выбрать ту, с которой придется постоянно делить
ложе; к остальным же, появлявшимся и исчезавшим, оставался безразличен,
понимая, что выбора у него нет: зов природы вынуждает довольствоваться
партнершей, оказавшейся в такой момент под рукой.
Он уже несколько дней чувствовал, что долго так не выдержит. За едой
слуги обсуждали его, разглагольствуя об иностранцах, подлизывающихся к
хозяевам. Он не мог переносить подобную несправедливость, поскольку ни к
кому не подлизывался, не испытывая в этом необходимости; в глубине души он
всегда оставался сам себе голова. Так будет и впредь.
В то утро он немного опоздал к завтраку. Утро выдалось суматошным: с
пяти часов на конюшне царила суета, так как хозяину понадобилось в половине
десятого выехать на фабрику, и он приказал приготовить ему Фэрайла. Примерно
в то же время госпожа собралась совершить поездку в Дарэм. Предстояло также
дать урок юной мисс. Он трудился за двоих, приводя в порядок коней.
Каретой должен был править Армор, вместе с ним предстояло выехать Джону
Герону. Зная, что обоим некогда, Мануэль сказал Армору:
- Предоставьте это дело мне и Дэни, а сами ешьте и одевайтесь. Не
бойтесь, карета будет блестеть!
Армор похлопал Мануэля по спине и ответил:
- Славный ты парень! Да будут благословенны твои родители!
Оба рассмеялись. Армор знал, что конюх уважает его как человека,
преданного лошадям, и платил ему тем же.
Опоздав к завтраку, Мануэль улыбнулся служанке Дорри, которая поспешно
поставила перед ним миску с овсянкой. Дорри захихикала.
Он уже почти доел кашу, когда его ложка замерла на полпути ко рту. Фейл
и Каргилл беседовали вполголоса, однако явно хотели, чтобы их было слышно.
Он услышал имя гувернантки, а потом Фейл сказал:
- Интересно, хватает ли он ее за зад?
Овсянка комом встала у Мануэля в горле. Он понял, что обсуждается новый
порядок вещей. После первого урока, прошедшего без сопровождения, их всегда
провожала на луг гувернантка. Ей тоже было велено учиться верховой езде, но
она боялась лошадей еще больше, чем ее подопечная, поэтому довольствовалась
сидением на бревне, пока он возил девочку по лугу. Он не возражал против
присутствия гувернантки: это была приятная собой молодая женщина, лет на
шесть старше его, но все равно милая, хотя немного скованная. Он собирался
сделать все, чтобы разбить лед ее скованности, так как в пророчестве Марджи
говорилось и о ней. Он рассматривал ее как полезный инструмент. В жизни
Мануэля было еще одно желание, помимо работы с лошадьми, - научиться
грамоте. Кто еще, кроме гувернантки, сумел бы посодействовать его
осуществлению?
Фейл и Каргилл встали из-за стола, все еще посмеиваясь, однако держали
языки за зубами, пока не оказались у двери, ведущей во двор. Там Фейл не
выдержал.
- Как гласит пословица, усади черта на коня, и он поскачет прямиком в