"Джозеф Конрад. Юность" - читать интересную книгу автора

или умри ".
Затем мы вошли в Индийский океан и повернули к северу, на Яву. Ветер
был слабый. Мелькали недели. Судно ползло вперед - делай или умри, - а на
родине стали подумывать о том, чтобы записать нас как не прибывших в срок.
Как-то в субботу вечером, когда я был свободен, матросы попросили у
меня лишнее ведро воды для стирки. Мне не хотелось в такой поздний час
накачивать пресной воды, а потому я, с ключом в руке, насвистывая,
отправился на нос, чтобы открыть входной люк и достать воду из запасного
резервуара.
Запах там, внизу, поразил меня, - он был ужасен. Казалось, сотни
керосиновых ламп коптили в этой дыре в течение многих дней. Я рад был
выбраться наверх. Матрос, ходивший со мной, закашлялся и сказал:
- Чудной запах, сэр.
Я небрежно ответил:
- Говорят, это полезно для здоровья - и пошел на корму.
Прежде всего я сунул голову в четырехугольное отверстие вентилятора в
середине судна. Едва я поднял крышку, из отверстия вырвался дымок, похожий
на негустой туман, на легкое облачко. Воздух был горяч, на меня пахнуло
тяжелым запахом керосина и сажи. Я потянул носом и тихонько закрыл крышку.
Не было смысла задыхаться. Груз горел.
На следующий день судно стало дымиться уже не на шутку. Этого, видите
ли, следовало ожидать - уголь, поначалу безопасный, при погрузке сильно
пострадал и походил на кузнечный. Кроме того, он промокал не один раз. Лил
дождь, когда мы грузили его с понтонного судна, а теперь, во время этого
длинного рейса, он разогрелся, что и явилось еще одной причиной для
самовозгорания.
Капитан позвал нас в каюту. Он разостлал на столе карту, и вид у него
был несчастный. Он сказал:
- Берег Западной Австралии недалеко, но я намереваюсь плыть до места
нашего назначения. Правда, сейчас месяц ураганов, но мы все-таки будем
держать курс на Бангкок и бороться с огнем. Назад не возвращаться, хотя бы
мы все изжарились. Попробуем раньше задушить этот проклятый огонь, устранив
приток воздуха.

Мы попробовали. Мы забили все отверстия, а судно все-таки дымилось. Дым
выходил из невидимых щелей, пробивался сквозь переборки и крышки, непонятным
образом просачивался повсюду тонкими нитями, невидимой паутиной. Он проник в
кают-компанию, в бак, отравил надпалубные постройки, давал о себе знать даже
на грот-рее. Было ясно: если дым выходит, значит - воздуху есть доступ. Это
лишало мужества. Огонь не хотел потухнуть.
Мы решили испробовать воду и открыли люки. Огромные облака дыма --
беловатые, желтоватые, густые, грязные, удушливые - поднялись до самых
клотов. Команда отступила на корму. Затем ветер отнес ядовитое облако, и мы
вернулись и принялись за работу; теперь дым валил не гуще, чем из
обыкновенной фабричной трубы.
Мы установили нагнетательный насос, вытянули рукав, и немного погодя он
лопнул. Он был так же стар, как и судно, - доисторический рукав, не
поддающийся ремонту. Тогда мы стали накачивать воду баковым насосом, таскать
ее ведрами, и таким образом ухитрились влить воды Индийского океана в наш
грот-люк. Яркая струя вспыхивала в лучах солнца, падала на подстилку из