"Джон Маддокс Робертс. Дикая орда ("Конан")" - читать интересную книгу автора

отмахнулся Конан. - А хранить мне верность, пока я отсутствую, - это уж
слишком! Таких вещей требовать нельзя.
- Кого это ты нам приволок? Пленного?
- Гонец. Княжеский посол, - объяснил Конан. - Только вот письмо, что он
вез, я прочесть не могу.
- Ну да мы и без письма разберемся, что к чему, - уверил его Рустуф.
Гирканийцы рады были видеть пленника и предвидели славную забаву.
- Прежде всего посмотрим, как будет вести себя этот человек, - приказал
Конан. - Если он нам поможет, то вреда причинять ему не стоит.
Гирканийцы крайне удивились такому странному добросердечию, но им
хотелось угодить своему командиру. Вскоре согариец пришел в себя. Он
озирался с таким удивлением и страхом, будто вокруг собрались не люди, а
некие кровожадные чудища.
- Послушай, парень, - проговорил Конан. - Ты мой пленник. Я хочу задать
тебе несколько вопросов. Говори свободно и честно, и тебе не сделают ничего
дурного. Будешь врать или запинаться - мои люди потолкуют с тобой. Они
большие мастера развязывать языки.
Пленник тяжело вздохнул:
- Спрашивай, что тебе надо. Знаю я мало, большого толку тебе от меня не
будет.
Конан усмехнулся:
- Это уж предоставь решать мне. Знаешь ли ты, какую весть нес?
- Я ехал к командиру кульмского гарнизона. Должен был сообщить ему, что
степные кочевники вторглись в согарийские пределы. Только для вас это едва
ли новость.
- Точно! А были особые распоряжения для командира?
- Сражаться до конца и лучше умереть, чем уступить пядь согарийской
земли.
- Так всегда говорят, - хмыкнул Рустуф. - Покажите-ка мне солдата,
который принимает эту блажь всерьез.
Что-то в рассказе гонца смутило Конана.
- Когда князь Согарии узнал, что кочевники идут на его страну?
- Три дня назад город стал готовиться к осаде. Меня послали
предупредить о нападении три крепости. Кульм - последняя.
"Похоже, - подумал Конан, - что гирканийцы не так быстры и неуловимы,
как о них говорят. А может, предатель - в самом войске кагана? Предатель,
знавший, что первый удар будет нанесен именно по Согарии..." Киммериец
оставил свои подозрения при себе.
- Велик ли кульмский гарнизон? - вновь обратился он к пленнику.
- Да такой же, как в других княжеских крепостях. Кавалерийский
эскадрон, человек двести пятьдесят.
Конан прекрасно знал, что такие вот испуганные пленники всеми силами
стараются сохранить свое достоинство. Поскольку этот парень как бы ничего и
не выдал, кроме обычных сведений, он, в собственных глазах, вроде и не
совершил предательства.
- А командир - опытный воин?
- Он сын придворного сановника. Впрочем, как и многие командиры в нашей
армии. - Пленник сообщил об этом, как о чем-то само собой разумеющемся и
незначительном.
- Свяжите его, - приказал Конан. - Я еще поговорю с ним. Во взгляде