"Д.Мак-Грегор. Чужая клятва ("Конан")" - читать интересную книгу автора

все и вернуть маттенсаи антархам. Гринсвельд не соглашался, и варвар,
никогда не отличавшийся терпением, наконец взъярился и тяжелым кулаком со
всего размаха ударил Гориллу. И лишь когда тот разлетелся на мелкие осколки,
слегка порезав недругу руку, глаза Конана чуть просветлели, и он понял, что
разбил всего-навсего бутыль, в которой даже оставалось немного вина.
Варвар пожал плечами, мутным взором окидывая соседей по столу, и в этот
момент песня, что орали они охрипшими уже голосами, задела какую-то струну в
суровой душе Конана; он прокашлялся и густым, хриплым голосом взревел гимн
Крому, широкими взмахами могучих рук помогая себе, а заодно и призывая
остальных присоединиться к нему. Гости не заставили себя упрашивать. С
восторгом подхватили они незнакомые слова, кто визжа, кто гудя, кто блея, и
миг спустя хор под руководством киммерийца уже гремел, сотрясая весь
постоялый двор, и хозяин, опасаясь возможных горных обвалов, поспешил
укрыться в подвале, а заодно и припрятать оставшиеся запасы.
Солнце уже садилось за горизонт, красными лучами прощально озаряя
комнату, когда постояльцы все же утихомирились. Бородач упал под стол,
словно соблюдая давнюю традицию всех пьяниц; сайгад и щуплый удалились,
обнявшись - причем щуплый нежно поддерживал гораздо более крупного и гораздо
более нализавшегося сайгада, заплетающимся языком щебеча ему что-то на ухо;
душевнобольной дремал, положив голову на стол и широко раскрыв рот, Из
которого словно белый флаг побежденного торчала дочиста обглоданная баранья
кость. Куда подевался Иава, киммериец сразу не понял, но с трудом приподняв
себя с табурета и выйдя во двор по надобности, там же нашел и шемита - тот
привалился боком к навесу и так спал, храпя не хуже лошадей, что удивленно
косили на нового соседа и отвечали ему дружественным мелодичным всхрапом. Из
лучших побуждений Конан повалил бесчувственного Иаву на землю, зарыл его в
солому под навесом, дабы тот почивал спокойно, и удовлетворенный, удалился к
себе.


* * *

Конан проснулся от яркого горячего света, бьющего прямо в глаза. Он
зажмурился, заерзал, пытаясь укрыться в тени, но солнце уже стояло высоко в
небе, и комната сплошь была залита его ослепительными лучами. Тогда
киммериец глубоко вздохнул, с отвращением учуяв тяжелый кислый запах,
извергнувшийся из его рта - следствие неумеренных возлияний прошедшей ночью;
сел, и, потирая ноющее бедро, кое отлежал на полу, бросил взгляд на топчан.
Там никого не оказалось.
Розовые круги поплыли перед глазами, и в них смутно проявились чьи-то
лица, как будто знакомые, но в то же время неузнаваемые. Конан мотнул
головой, прогоняя видения, встал, слегка покачиваясь, подошел к окну. И
сквозь те же розовые круги он узрел на заднем дворе то, от чего сердце его
вдруг ухнуло вниз, да так там и осталось. Тело его одеревенело, а ноги,
напротив, ослабли - чуть не падая, варвар ухватился за оконный выступ,
ощущая страшную сухость во рту и необъяснимо тяжелую пустоту внутри.

...И подари нам жизнь и любовь.
Пусть буря грянет, пусть снег повалит,
Пусть трясется под нами земля -