"Леонард Карпентер. Гроза Кровавого побережья ("Конан")" - читать интересную книгу автора

стопорами ворота. Туман поспешно начал редеть. Когда корабль заскользил
вперед, с галеры донесся испуганный вопль, и почти тут же эхом ему ответили
крики на карраке, где поднялась суматоха.
Перед кораблями появилось гигантское лицо, тускло очерченное в тумане.
Наполовину погруженное в воду, оно взирало на них пустотами зрачков. У
горбинки древнего носа непривычной формы плескались низкие волны и лениво
колыхались зеленые пряди разросшихся водорослей. Голова торчала из волн, но
не двигалась, насколько мог видеть Конан. А потом неожиданно из тумана
появился огромный кулак, сжимающий меч с клинком, напоминающим лист.
- Это голова статуи! - выдохнула Филиопа, обращаясь к Конану. - И если
легенды говорят правду - меч, потопивший корабль Кобольда Рыжего!
- Однако тогда выходит, что мы наконец достигли цели путешествия! -
сказал Конан. Его голос гремел. Он старался сдержать бормочущую в панике
команду. - Кроталус, ты быстро привел нас к цели! Эй вы, перестаньте тянуть
канат! - прокричал он на всякий случай дрожащим от страха морякам. -
Накиньте веревку на этот кусок мрамора, закрепите ее хорошенько, и пусть он
послужит вторым носовым якорем. Мы сбросим его возле каменного лица и
приготовимся, как только рассеется туман, приступить к поискам сокровищ.
Без сомнения, пираты боялись огромного призрака, неясно
вырисовывающегося перед кораблем. Они дрожали и суеверно перешептывались,
неспешно выполняя распоряжения капитана. Однако, как Конан и надеялся, слово
"сокровища" взволновало их, вызвав нерешительную суету на борту каррака.
Тем временем мимо на веслах прошла галера. Шканцы ее левого борта
ударились о щеку статуи, но без какого-либо видимого вреда и для корабля, и
для статуи. Вскоре люди Иваноса, оттолкнувшись от статуи, отвели галеру
немного назад на траверз "Ворона". По приказу Конана они бросили якорь и
быстро вытравили его, устроив тройную швартовку.
Туман становился все прозрачнее. Скоро в синеве засияло теплое
восточное солнце, объявив о наступлении спокойного утра Вилайета. Только
легчайший ветерок играл в парусах, когда пираты брали рифы, и едва заметная
рябь пробегала по стеклянной поверхности этой северной части моря. Хоть
рябь, по разумению Конана, была достаточной помехой, она придала пиратам
уверенности. Но раз они боятся морских глубин, страхов еще будет
предостаточно. Ныряльщики уже сняли туники, готовясь измерить глубину, в то
время как на галере готовились спустить за борт бронзовый колокол.
Огромная статуя, четко различимая при дневном свете, казалось, была
сложена из мраморных плит, укрепленных на бронзовом остове. Между плитами
проходили прямые трещины, особенно широкие у водораздела, где разрослись
водоросли и к камню прилепились жесткие наросты мидий. Некоторые утлы
аккуратных каменных многогранников рассыпались. Сколы открывали зеленоватые
металлические подпорки, которые не поддавались ни моллюскам, ни водорослям.
Каменное лицо статуи выглядело угрюмым - но не очень. И не из-за пустых
внимательных глаз и высокомерных скул, а из-за погруженной в воду части лица
с густой зеленой бородой водорослей ламинарии, расползающихся и змеящихся
под водой. Растения исказили гордый лик, сделали его бесформенным, спрятали
под земляной маской любое сходство с человеком. Волнистые зеленые водоросли,
растущие под водой, спускались вниз по плечам статуи. Высовывающаяся из воды
рука сжимала в покрытом мхом каменном кулаке изъеденный волнами бронзовый
меч, в длину намного превышавший рост обычного смертного. Каменные кудри
воина украшал лишь лавровый венок и брызги бриллиантово-белого гуано. Голова