"Леонард Карпентер. Гроза Кровавого побережья ("Конан")" - читать интересную книгу автора

статуи давно превратилась в гнездо морских птиц, которые сейчас кружили над
застывшими кораблями, сердясь на людей за вторжение.
В глубине души пираты превратили безымянного древнего воина в морского
бога и относились к нему с неприязнью. Эффект получился еще более
поразительным оттого, что статуя, такая огромная, была единственным следом
человеческого присутствия на обозримых морских просторах. Во все стороны
распростерлась гладь соленой воды - плоская и безразличная ко всему равнина.
На юге и на западе у горизонта маячили бесплодные, гористые острова, в то
время как на севере на суровом материке поднимались снежные вершины гор.
На берегах островов и на прибрежных морских утесах, теперь не скрытых
клочьями тумана, не было заметно никаких следов присутствия людей - ни в
настоящем, ни в прошлом. Из воды не торчало ни руин, ни каких-либо других
сооружений. Ничего нельзя было разглядеть в морских глубинах возле кораблей.
Великая цивилизация, воздвигнувшая бога-титана, утонула без следа. Ничего от
нее не осталось, кроме внушающих благоговейный страх легенд.
Конан размышлял обо всем этом, наблюдая за тем, как поднимают огромный
колокол. Вначале бронзовую полусферу привязали к тяжелому наклонному брусу
фок-мачты, оснащенной под треугольный парус. С песнями матросы обеих команд
подняли бронзовую полусферу с палубы, передвинули его за борт и медленно
опустили стрелу-рею так, что она легла параллельно поверхности воды.
Спокойное море облегчило спуск. Колокол ударился о воду с приглушенным
звонким хлопком. Наконец он исчез из вида, так и не выпустив ни одного
пузыря.
Похоже, колдун Кроталус наблюдал за происходящим с одобрением. Он стоял
возле Конана, ничего не говоря, и на его сумрачном, непроницаемом лице не
было ни следа гордости или энтузиазма. Конан заключил с колдуном соглашение
и гарантировал, что другие капитаны пусть с неохотой, но согласятся. Пират и
колдун договорились, что, если затея колдуна наполнит "Ворон" сокровищами,
волшебник сможет оставить себе галеру и столько сокровищ со дна, сколько
войдет в трюм, как часть своей доли. К тому же Кроталусу даруется полная
свобода, а также пиратский эскорт, который проводит его почти до дому.
Однако в кешанце чувствовалась ненасытная жажда богатства. Он
расслабился, став почти равнодушным, словно триумф по поводу раскрытия тайны
старинного клада - всего лишь маленький, никчемный шажок по дороге к великой
судьбе.
Ныряльщики соскользнули за борт и возвращались с многообещающими
докладами. Они рассказывали, что в утреннем свете, проникающем на
достаточную глубину, им открылось дно, густо усеянное обломками и руинами.
Возбужденные мальчики и обнаженные, вполне созревшие девочки резвились в
волнах, стояли нагишом или обсыхали, рассевшись на перилах галеры, -
зрелище, без сомнения, разжигающее похоть в пиратах. Если бы не золотая
лихорадка, охватившая весь корабль... если бы не скорбный взгляд утонувшего
бога, неодобрительно взиравшего на пиратов, то неизвестно, чем бы все это
закончилось. Тем временем юноши и девушки ныряли в морские глубины и
появлялись из-под воды, словно морские духи. Наконец их предводитель по
имени Келтрас доложил Конану и чародею, наблюдавшему за всем происходящим,
что, кажется, он нашел обломки "Василиска".
- Я тоже хочу взглянуть на них, - заявил Конан.
Ничуть не стесняясь приятелей-капитанов и команды, Конан снял меч и ту
скудную одежду, что была на нем. Он передал все это на хранение Иваносу,