"Саке Комацу. Повестка о мобилизации (Пер. - З.Рахим)" - читать интересную книгу автора

так-то просто было найти замену исчезнувшим сотрудникам, - перед нами
предстал начальник отдела, обритый наголо.
- Дошел черед и до меня! - сказал он, сверкая глазами. - Я ведь
офицер, связист, так сказать, представитель технических военных кадров.
Вот, по-видимому, они и затребовали меня раньше вас, высоко оценив мои
специальные знания.
Шеф, кажется, был пьян. Говорил он бодрым, даже веселым тоном, но за
этим чувствовалась горечь.
- Решил быть покорным и мужественным. Что поделать, приходится
подчиняться обстоятельствам, другого выхода нет. И потом, пока еще я ваш
начальник. Вам было бы тошно смотреть, как я трепыхаюсь, - он погладил
свою бритую, иссиня-черную голову и нарочито громко расхохотался. -
Однажды я уже пережил это, теперь, так сказать, повторение пройденного.
Если такое начинается в стране, один человек бессилен что-либо изменить.
Да и все мы бессильны. Будем считать, что нам просто не повезло - родились
в паршивое время...
Прошла неделя. Шеф каждый день являлся в отдел пьяный, но работал по-
прежнему четко и энергично. В обеденный перерыв распевал старые военные
песни. Наверно, хотел подбодрить себя.
- Буду вас ждать, ребятки! Эх вы, задохлики! Все как один сутулые.
Ну да ничего, я вас выпрямлю. Такую муштру введу, что небу жарко станет! -
дразнил он нас.
Наконец, когда остался один день до его явки, он с красной лентой
через плечо, как это было принято среди мобилизованных во время войны,
обошел все начальство со словами прощания. Кто-то предложил достойно
проводить шефа, и за несколько часов до отправки поезда - время,
разумеется, было указано в повестке - мы собрались у него на квартире. В
руках у нас были бумажные флажки с изображением восходящего солнца. Пришли
соседи, смущенные, сочувствующие.
Детей отправили к родственникам. Жена неудержимо плакала, закрыв лицо
ладонями. Шеф, вдрызг пьяный, зеленовато-бледный, прижимал к груди старый
вещевой мешок. Заплетающимся языком он произнес речь:
- Благодарю вас за великолепные проводы. Я, недостойный Кодзо
Тамура, подчиняюсь приказу и готов служить его величеству, не щадя живота
своего. Я готов умереть, чтобы после смерти стать демоном-защитником
отечества[*]! Ну, мне пора!
Мы вразнобой крикнули: "Банзай!" Настроение у всех было подавленное.
Шеф с упрямством пьяного приказал нам петь. И мы запели, сбивчиво, с
трудом припоминая слова:

...в тот день, когда явиться на
фронт микадо мне велел, во
славу жизни пели птицы, и
утренний восток алел... [**]

----------------
[*] Стереотипная речь всех мобилизованных японцев во время второй
мировой войны.
[**] Песня военного времени.
----------------