"Эрик Кольер. Трое против дебрей " - читать интересную книгу автора

- Поджарь-ка мне горку блинчиков, - попросил я, - дюжины две, и
приготовь с полдюжины ломтей бекона. Я так
голоден, что, кажется, мог бы съесть вареную крысу.
Покончив с завтраком, я снова затянул потуже поводья вокруг пояса и
ринулся в лес, с тем чтобы обыскать всю округу на расстоянии мили от хижины.
Уже недалеко от на меченной мною границы я, наконец, напал на следы копыт.
Мне было ясно, что следы оставлены незадолго до рассвета и что лошади шли
одна за другой, как это обычно бывает, когда они пускаются в дальний путь.
Теперь, когда я нашел следы, нужно было умерить шаг и держаться за них с
цепкостью пиявки, впившейся в тело. Если бы я их потерял, мне пришлось бы
потратить не меньше, а то и больше часа, чтобы вновь их отыскать.
Лошади шли прямо на восток через чащу из толстых сосен. На этом пути
они должны были неизбежно наткнуться на водную преграду реки Фрейзер, но это
меня мало утешало. Для крылатого существа река находилась на расстоянии не
меньше сорока миль, а для бескрылого - вдвое дальше.
Передо мной теперь был барьер из тополей вокруг какого-то озерка. Я
остановился, прислушиваясь, в надежде, что лошади напились воды и теперь
спокойно пасутся где-нибудь поблизости. Но ни один колокольчик не звенел на
расстоянии нескольких миль. Во всяком случае ни один такой звук не доносился
до меня. Я слышал лишь шелест листьев, как бы говоривший мне: "Теперь вы
остались без лошадей: и ты, и твоя жена, и ребенок, которые ждут тебя в
хижине. Лошади умней тебя. Такой край им не нужен".
Лошади прошли за пятьдесят ярдов от озерка и не подошли к нему
напиться. Это подтвердило мои опасения: лошади ушли ночью и напились
где-нибудь еще до рассвета. Теперь они могли обойтись без воды, и лишь
всевышний знал, где они находятся, а он это мне не открывал.
Я оторвался от следов, углубился в гущу тополей и обошел вокруг пруда,
внимательно осматривая его рыхлый берег. Следов лошадей не было, но зато там
на сырой почве были другие следы - раздвоенных копыт. Сначала мне
показалось, что за час до меня туда приходило на водопой не меньше полдюжины
оленей. Но потом я увидел, что это были следы одного оленя, к тому же самца.
По моим предположениям, ему было три-четыре года. Возможно, что пастбище
этого оленя находилось в близ лежащем лесу, и он приходил сюда два-три раза
в день на водопой. Я наморщил брови, раздумывая, сумею ли снова найти дорогу
к пруду. Отложив помыслы об олене на будущее, я снова углубился в лес и
снова сосредоточил все свое внимание на следах лошадиных копыт.
Около мили восточнее пруда эти следы слегка отклонились на юго-запад, а
затем, милю спустя, пошли прямо на юг. Теперь я убедился, что лошади хотят
добраться до открытой местности и в конце концов придут туда, если я не
поймаю их.
В старом сосновом бору, густо заросшем травой, я мог идти быстро, со
скоростью почти трех миль в час. Примятая трава служила мне достаточным
ориентиром. Но в чаще осин или в молодом сосняке я с трудом обнаруживал
следы на песчаной почве. Здесь мне приходилось идти медленно, чтобы не
упустить их из виду.
Как далеко я был теперь от дома? Не просто было ответить на этот
вопрос. Но положение солнца, склонявшегося к западу, подсказало мне, что я
ушел от хижины миль на двенадцать. А что теперь с Лилиан и Визи? Ну, Визи
был еще слишком мал, чтобы думать об удравших лошадях и о том, вернется ли
его отец или бесследно пропадет в лесу во время погони за этими лошадьми. Не