"Макс Аллан Коллинз. Похищенный ("Натан Геллер")" - читать интересную книгу автораэлектрические шнуры; запах дыма сигарет и сигар смешивался с запахом
дымящегося горячего кофе. - Здесь, сэр, - сказал мне Уэйтли; слово "сэр" у него прозвучало удивительно дерзко, - собираются сотрудники полиции. - Эй, - сказал я, - я должен поговорить с... Но в этот момент он вышел и закрыл дверь, не дав мне договорить фразы, заключительным словом которой должно было стать слово "Линдберг". Ко мне со скучающим видом подошел пузатый круглоголовый полицейский лет пятидесяти с жесткими маленькими глазами за очками с проволочной оправой и лицом, таким же помятым, как и его коричневый костюм. - Кто ты такой? - спросил он монотонным голосом, который едва не сорвался на крик. - Что тебе нужно? Я решил, что следует показать ему свой жетон, что и сделал после того, как положил саквояж. - Геллер, - сказал я, - Чикагское полицейское управление. Он не взглянул на жетон, а продолжал смотреть на меня, потом медленно уголок разреза в том месте, где должен был быть его рот, приподнялся - то ли от удивления, то ли от отвращения, то ли и от того, и от другого. - Я приехал, чтобы встретиться с полковником. - У нас здесь несколько полковников, сынок. Я пропустил эту фамильярность мимо ушей и спрятал жетон. - Вы здесь старший? - Старший здесь полковник Шварцкопф. - О'кей. Позвольте мне тогда, поговорить с этим полковником. - Он сейчас совещается с полковником Линдбергом и полковником - Ну тогда скажите им, что прибыл полковник Геллер. Он ткнул меня в грудь своим твердым указательным пальцем: - Это не смешно, сынок. К тому же тебя никто сюда не звал. Тебе здесь нечего делать. Лучше тебе вернуться в Чикаго вместе с остальными жалкими проходимцами. - А еще лучше тебе поцеловать мою задницу, - весело сказал я. Маленькие глазенки расширились, он хотел на меня наброситься. - Не трожь меня, старик, - дружески предупредил я его, подняв одну бровь и указательный палец. Более тридцати пар глаз копов штата уставились на меня, готового сойтись в рукопашной с зарвавшимся коллегой, вероятно, каким-нибудь несчастным инспектором. Это был неприятный момент, который мог закончиться плачевно для меня. Я поднял обе руки ладонями наружу, сделал шаг назад и улыбнулся. - Извините, - сказал я. - Я проделал длинный путь и немного утомился. Здесь все находятся под давлением, и у всех нервы немножко напряжены. Давайте не будем ссориться, а то газетчики выставят нас круглыми дураками. Инспектор (или кто он там был) подумал над этим, потом холодно и достаточно громко, чтобы как-то спасти свою репутацию, произнес: - Покинь командный пост. Тебе здесь нечего делать. Я кивнул, поднял свой саквояж и вышел из гаража. Качая головой, проклиная тупость инспектора и свою, я постучался в дверь недалеко от большого гаража. Я хотел уже стучаться второй раз, когда она приоткрылась, и из нее выглянуло бледное и красивое женское лицо; |
|
|