"Макс Аллан Коллинз. Похищенный ("Натан Геллер")" - читать интересную книгу автора

электрические шнуры; запах дыма сигарет и сигар смешивался с запахом
дымящегося горячего кофе.
- Здесь, сэр, - сказал мне Уэйтли; слово "сэр" у него прозвучало
удивительно дерзко, - собираются сотрудники полиции.
- Эй, - сказал я, - я должен поговорить с...
Но в этот момент он вышел и закрыл дверь, не дав мне договорить фразы,
заключительным словом которой должно было стать слово "Линдберг".
Ко мне со скучающим видом подошел пузатый круглоголовый полицейский
лет пятидесяти с жесткими маленькими глазами за очками с проволочной
оправой и лицом, таким же помятым, как и его коричневый костюм.
- Кто ты такой? - спросил он монотонным голосом, который едва не
сорвался на крик. - Что тебе нужно?
Я решил, что следует показать ему свой жетон, что и сделал после того,
как положил саквояж.
- Геллер, - сказал я, - Чикагское полицейское управление.
Он не взглянул на жетон, а продолжал смотреть на меня, потом медленно
уголок разреза в том месте, где должен был быть его рот, приподнялся - то
ли от удивления, то ли от отвращения, то ли и от того, и от другого.
- Я приехал, чтобы встретиться с полковником.
- У нас здесь несколько полковников, сынок.
Я пропустил эту фамильярность мимо ушей и спрятал жетон.
- Вы здесь старший?
- Старший здесь полковник Шварцкопф.
- О'кей. Позвольте мне тогда, поговорить с этим полковником.
- Он сейчас совещается с полковником Линдбергом и полковником
Брекинриджем.
- Ну тогда скажите им, что прибыл полковник Геллер.
Он ткнул меня в грудь своим твердым указательным пальцем:
- Это не смешно, сынок. К тому же тебя никто сюда не звал. Тебе здесь
нечего делать. Лучше тебе вернуться в Чикаго вместе с остальными жалкими
проходимцами.
- А еще лучше тебе поцеловать мою задницу, - весело сказал я.
Маленькие глазенки расширились, он хотел на меня наброситься.
- Не трожь меня, старик, - дружески предупредил я его, подняв одну
бровь и указательный палец.
Более тридцати пар глаз копов штата уставились на меня, готового
сойтись в рукопашной с зарвавшимся коллегой, вероятно, каким-нибудь
несчастным инспектором.
Это был неприятный момент, который мог закончиться плачевно для меня.
Я поднял обе руки ладонями наружу, сделал шаг назад и улыбнулся.
- Извините, - сказал я. - Я проделал длинный путь и немного утомился.
Здесь все находятся под давлением, и у всех нервы немножко напряжены.
Давайте не будем ссориться, а то газетчики выставят нас круглыми дураками.
Инспектор (или кто он там был) подумал над этим, потом холодно и
достаточно громко, чтобы как-то спасти свою репутацию, произнес:
- Покинь командный пост. Тебе здесь нечего делать.
Я кивнул, поднял свой саквояж и вышел из гаража.
Качая головой, проклиная тупость инспектора и свою, я постучался в
дверь недалеко от большого гаража. Я хотел уже стучаться второй раз, когда
она приоткрылась, и из нее выглянуло бледное и красивое женское лицо;