"Леонард Коэн. Любимая игра " - читать интересную книгу авторавместе с лучшими его образцами его трудов.
Батальон жен стиснут в очередь, истреблен границей экрана. Его мать исчезает одной из первых. Внезапно в кадре туфли и травяная клякса -- отца поразил очередной приступ. -- Помогите! Витки целлулоида горят, оплетая ему ноги. Он приплясывает, пока его не спасают нянюшка с горничной, и не наказывает мать. Кино идет день и ночь. Осторожней, кровь предков, осторожнее. 5 Бривманы основали и возглавили бульшую часть организаций, которые сделали монреальских евреев одной из самых могущественных общин современного мира. В городе ходит шуточка: евреи -- совесть мира, а Бривманы -- совесть евреев. "А я -- совесть Бривманов, -- добавляет Лоренс Бривман. -- На самом деле, мы единственные евреи и остались; суперхристиане, то есть -- первые граждане в граненых оправах". Есть мнение, -- если дать себе труд его сформулировать, -- что Бривманы в упадке. "Осторожнее, -- предупреждает Лоренс Бривман своих кузенов-управленцев, -- или ваши дети заговорят с акцентом". Десять лет назад Бривман составил Кодекс Бривмана: Мы -- викторианские джентльмены иудейского вероисповедания. Точно сказать нельзя, но мы почти уверены, что любые другие богатые Мы не желаем присоединяться к христианским группам или разжижать свою кровь межнациональными браками. Мы хотим, чтобы нас считали равными -- нас объединяют класс, образование, сила, а разделяют домашние ритуалы. Мы отказываемся пересечь черту обрезания. Мы первыми вкусили цивилизации и меньше пьем, вы, паршивая толпа кровожадных пьянчуг. 6 Крыса живее черепахи. Черепаха -- медленная, холодная, механическая, почти игрушка, раковина с лапками. Смерть ее не считается. А вот белая крыса -- быстрая и теплая в своей обертке из кожи. Кранц держал свою в пустом радиоприемнике. Бривман свою -- в глубокой жестянке из-под меда. Кранц на праздники уехал и попросил Бривмана присмотреть за крысой. Бривман пустил ее к своей. Кормление крыс -- работа. Приходится спускаться в подвал. А он на некоторое время забыл. А потом и думать не хотел про банку из-под меда и обходил стороной лестницы в подвал. В конце концов, он спустился. Вонь из банки была отвратительна. Вот если бы в ней по-прежнему был мед. Он заглянул внутрь -- одна крыса почти дожрала живот другой. Ему было плевать, какая из них его. Живая крыса прыгнула на него, и он понял, что она свихнулась. Держа банку в вытянутой руке -- из-за вони, -- он налил туда воду. |
|
|