"Артур Кларк. Встреча с медузой" - читать интересную книгу автора

снаружи.
С характерным, слегка нервирующим потрескиванием заработал реактор,
посылая в оболочку струи тепла. Через пять минут скорость падения
снизилась до нуля, еще через минуту аппарат начал подниматься. Согласно
радиовысотомеру, он уравновесился на высоте около четырехсот семнадцати
километров над поверхностью Юпитера - или над тем, что принято было
называть поверхностью.
Только один шар способен плавать в атмосфере самого легкого из газов
- водорода: шар, наполненный горячим водородом. Пока тикал реактор, Фолкен
мог, не снижаясь, парить над миром, где разместилась бы сотня Тихих
океанов. Покрыв около шестисот миллионов километров, "Кон-Тики" наконец-то
начал оправдывать свое название. Воздушный плот плыл по течению в
атмосфере Юпитера...
Хотя кругом простирался новый мир, прошло больше часа, прежде чем
Фолкен смог уделить внимание панораме. Сперва надо было проверить все
системы кабины, опробовать рукоятки управления. Определить, насколько
увеличить подачу тепла, чтобы подниматься с нужной скоростью, сколько газа
выпустить, чтобы снижаться. А главное - добиться стабильности.
Отрегулировать длину тросов, соединяющих кабину с огромной грушей
оболочки, чтобы погасить раскачивание и сделать полет возможно более
плавным. До сих пор ему сопутствовала удача - ветер на этой высоте был
устойчивым, и доплеровская локация показывала, что относительно невидимой
поверхности он летит со скоростью трехсот пятидесяти километров в час.
Очень скромная цифра для Юпитера, где отмечены скорости ветра до полутора
тысяч километров в час. Но, конечно, не в скорости дело; турбулентность -
вот что опасно. Если придется столкнуться с ней, Фолкена выручит только
сноровка, опыт, быстрота реакций - все то, чего не заложишь в программу
ЭВМ.
Лишь после того, как он наладил полный контакт со своим необычным
аппаратом, Фолкен откликнулся на настойчивые просьбы Центра управления и
выпустил штанги с измерительными приборами и устройствами для забора
газов. И хотя кабина теперь напоминала неряшливо украшенную рождественскую
елку, она все так же легко реяла над Юпитером, посылая непрерывный поток
информации на самописцы далекого корабля-носителя. И наконец-то появилась
возможность осмотреться...
Первое впечатление было неожиданным и в какой-то мере
разочаровывающим. Если говорить о масштабах, то с таким же успехом он мог
парить над земными облаками. Горизонт - там, где ему и положено быть,
никакого ощущения, что летишь над планетой, поперечник которой в
одиннадцать раз превосходит диаметр Земли. Но когда Фолкен посмотрел на
инфракрасный локатор, зондирующий слой атмосферы внизу, сразу стало ясно,
как сильно обмануло его зрение.
Облачный слой на самом деле был не в пяти, а в шестидесяти километрах
под ним. И до горизонта не двести километров, как ему казалось, а почти
три тысячи.
Кристальная прозрачность водородно-гелиевой атмосферы и пологие дуги
поверхности планеты совершенно сбили его с толку. Судить на глаз о
расстояниях здесь было еще труднее, чем на Луне. Видимую длину каждого
отрезка надо умножать по меньшей мере на десять.
Элементарно и в общем-то ничего неожиданного. Все же Фолкену