"Элизабет Чедвик. Сокровища короля " - читать интересную книгу автора

- И ты тоже, - дрогнувшим голосом проронила Мириэл.
- В данный момент нет, - безжалостно отозвалась Аннет.
Сарай - прочное каменное строение с массивными дубовыми дверями и
слуховым окном с закрытыми ставнями - стоял напротив жилого дома в другой
стороне двора. Сюда сносили мешки с шерстью, предназначенной для дальнейшей
обработки - сортировки, чесания и сучения. Сейчас сарай пустовал, поскольку
сезон стрижки овец еще только начался. Лишь в дальнем углу громоздилась
небольшая груда руна.
Мириэл услышала, как загремел задвигаемый деревянный засов и в замке со
скрежетом повернулся большой железный ключ. Потирая плечи, она побрела на
середину помещения. На утрамбованной земляной пол падали редкие лучики
света, сочившегося сквозь щели в ставнях. Хотя шерсти было мало, в сарае
стоял крепкий аммиачный дух, которым за тридцать лет использования
пропитались его стены. Едкий запах успокаивающе подействовал на Мириэл.
Вспомнился дедушка: его белая борода на ощупь была как руно, а одежда всегда
пахла овцами.
Мириэл пошла вдоль стен, водя пальцами по твердому камню, как это она
часто делала в детстве, тенью следуя за дедушкой. Она всюду ходила за ним по
пятам, засыпая вопросами, которые он выслушивал в неодобрительном молчании,
но, в конце концов, не выдерживал, разражался хохотом и удовлетворял ее
любопытство. Дедушке льстило, что внучка проявляет столь восторженный
интерес к делу его жизни, и Мириэл год за годом, сначала у него на коленях,
затем заглядывая ему через плечо, познавала ткацкое ремесло, пока не
научилась всему, что умел он сам, хотя, разумеется, ей недоставало его опыта
и сноровки. Да что толку?
У Мириэл к горлу подкатил комок. Она сняла со стены клочок шерсти и
пропустила его меж пальцев, определив по длине волокон, что руно сострижено
с овцы шотландской породы. Ее дедушка, Эдвард Уивер, умер, и его место занял
Найджел Фуллер, который стал управлять усадьбой, словно петух на навозной
куче. Он считал, что ей не место в мастерских или возле сукновальной машины,
как и ему негоже подметать пол или мыть за собой посуду. По его глубокому
убеждению, жизнь отвела мужчинам и женщинам разные ниши, и, кроме как ночью,
они не должны воссоединяться, да и тогда хозяином остается мужчина.
Мириэл приблизилась к груде руна в углу. Пятьсот мешков доставили сюда
из монастыря святой Екатерины, обители, куда ее отправляют в пожизненное
заточение, чтобы она не мозолила родным глаза, не путалась у них под ногами,
а главное, не доставляла неприятностей. Монахини всегда рано проводили
стрижку шерсти. Дедушка шутливо называл начало сезона стрижки овец днем
святой Екатерины, хотя по календарю ее праздник был только в ноябре.
Их семья давно и успешно вела дела с монастырем святой Екатерины.
Родная сестра дедушки, родившаяся с ним в один день и умершая два года
назад, до самой своей смерти выполняла в монастыре обязанности ризничего;
одна их дальняя родственница, ныне настоятельница бенедектинской обители
неподалеку от Линкольна, принимала там постриг. Очередную послушницу из
семьи Уиверов в монастыре примут с распростертыми объятиями. И мать
настоятельница несколько раз намекала на это дедушке, но тот, внимая мольбам
внучки, оставлял ее предложения без ответа. Однако Найджел рассуждал иначе.
Мать Мириэл, будучи женщиной молодой и здоровой, могла выносить целое
поколение его собственных детей, так зачем же обременять себя
незаконнорожденной дочерью какого-то проходимца?