"Михаил Чулаки. Вечный хлеб" - читать интересную книгу автора

бегал Вячеслав Иванович, если бы не Семенов?..

Ну вот наконец и последний круг! Хотя во время пробегов в ту же Москву
каждый этап гораздо длиннее, все-таки устал. Еще сказывается, что там бегут
группой, можно разговаривать - а за разговором время идет совсем иначе, и
редко когда говорится так откровенно, как на бегу, - недаром на работе нет
такого близкого друга, как Альгис. А тут один, да бесконечные круги. Хорошо
хоть по прекрасному саду, да и каждый круг все же больше километра, - а по
дорожке стадиона пробегать столько абсолютно невозможно!

Из-за павильона Росси навстречу выбежал Эрик, и Вячеслав Иванович
скомандовал ему: "Рядом!" Эрик прекрасно знал, что такая команда предвещает
возвращение домой, и ужасно обрадовался. Все нормальные городские собаки
норовят погулять подольше, но Эрик за два часа так измотался, хоть и
сачковал, что мечтал только о доме и завтраке.

Садовая же наполнилась и машинами, и пешеходами, приходилось
лавировать, то и дело переходить на шаг - хорошо, что близко! (Вячеслав
Иванович жил на углу Невского, в том доме, где кукольный театр, только вход
с Садовой-во дворе направо.) Теперь предстояло любимое упражнение, как
всегда выражался Альгис: ванна и завтрак. Но сначала Вячеслав Иванович
накормил Эрика - не томить же пса, пока сам будет блаженствовать в ванне.
Потом снял пропотелые беговые доспехи и встал на весы - это тоже входит в
непременный утренний ритуал.

Был в его жизни период - после окончания кулинарного училища, - когда
он впервые дорвался до неограниченной еды. И стал быстро толстеть. Ну что ж,
для повара это, можно сказать, профессиональная вредность. К тому же, к
полноте у него, по-видимому, наследственное предрасположение... Связные
воспоминания у Вячеслава Ивановича начинаются с детдома, но сохранилось
несколько обрывков, бессвязных картин - как короткие вспышки света в
темноте: прежняя домашняя жизнь, додетдомовская! Так вот среди
вспышек-воспоминаний виделся иногда толстый ласковый мужчина - не иначе
отец! И оттого, что не знал Вячеслав Иванович родных, не знал своей
наследственности, мысль эта - о предрасположении к полноте - была ему
дорога. Но следовать безропотно такому предрасположению он все же не хотел и
потому вскоре спохватился: начался бег (в муках пробежал когда-то километр -
трудно сейчас поверить!), потом ограничения в еде. И Вячеслав Иванович
добился того, что стал тощим - может быть, самым тощим поваром в городе! Но
все равно вес требовал ежедневного контроля и при малейшем расслаблении
рвался вверх. Вячеслав Иванович дорос до ста семидесяти одного сантиметра,
что при его голодном детстве было большой удачей, и хотел бы весить
килограммов пятьдесят пять - такое соотношение нормально для стайера;
однако, как ни старался Вячеслав Иванович меньше есть, редко-редко весы
показывали пятьдесят девять килограммов - чаще шестьдесят, шестьдесят один,
а то и шестьдесят два выскакивало неизвестно с чего. (Когда-то доходил до
восьмидесяти пяти - страшно вспомнить!)

Сегодня весы показали ровно шестьдесят - это прилично, и в хорошем
настроении Вячеслав Иванович полез в ванну. Туда он напускал горячей воды,