"Вадим Черный. Иисус, не знавший Христа" - читать интересную книгу автора

используя цитаты, искаженные до потери всякой связи с оригиналом.

Образ Иисуса имеет сильные корни в иудейской традиции (впрочем,
аналогичные легенды имелись и в других религиях). Как Мудрость, Иисус:
участвовал в сотворении мира, прошел инкарнацию (Сир24:8), скитался по
земле, не был принят, вернулся на небо, восседая с ангелами (1Енох42:1-2).
Как праведник в МудСол2:20, Иисус был подвергнут постыдной казни, но потом
будет судить своих обвинителей на небесах. 4Мак6:27-29: "Ты знаешь, О Б.,
что, хотя я мог спасти себя, я умираю в мучительном огне ради Закона. Будь
милосерден к Твоему народу, и пусть наше наказание будет для него
достаточно. Сделай мою кровь их очищением, и возьми мою жизнь в обмен на
их". 4Мак17:21: "они стали выкупом за грехи нашего народа. И через кровь
посвятивших себя и их смерть как жертву искупления, божественное
Провидение сохранило Израиль..." Иисус нюхал уксус на кресте, как в
4Мак6:25. Помимо описаний Мессии, немало легенд и реальных историй ходило
об учителях. Возможно, именно они легли в основу тезисов Иисуса. Можно
предполагать, что, при обилии мессианских сект в тогдашней Иудее,
заимствования были осуществлены по многим направлениям.
Интересно принципиальное отличие Иисуса от абсолютного большинства
мессианских образов: Иисус не был воинственен (хотя какие-то отголоски
агрессивности, как изгнание торгующих из Храма, встречаются и в
Евангелиях). Можно рассматривать это как свидетельство оригинальности его
образа. А можно и, на мой взгляд, более адекватно, - как доказательство
греческих, а не иудейских корней легенды.
Как Павел и гностики, большинство ранних христиан рассматривали Иисуса как
миф неопределенного прошлого. Возможно, потом он был отождествлен с
"другим Иисусом", учителем из Галилеи или Иудеи. Учение последнего было
подогнано под тезисы Павла. Гармонизация текстов (проникновение тезисов
Павла в прототексты Евангелий и обратно, коррективы текстов с учетом
антихристианской критики, свободное редактирование) привела к тому, что
установить изначальные тексты, а также порядок и направление их
исправлений уже невозможно. Собственно, оно и не нужно, поскольку
теологическая ценность оригинальных текстов явно мифического содержания -
близка к нулю.
Очень вероятно, что некоторые из аллегорических текстов о таких
спасителях, во множестве созданные в тот период, были потом незнакомыми с
контекстом христианскими авторами истолкованы как фактически указывающие
на Иисуса. Так эти сюжеты просочились в Евангелия.
Кстати, хотелось бы предостеречь от чрезмерного внимания к деталям
Евангелий и Посланий. Совершенно очевидно, что это литературные
произведения, изобилующие неточностями и ошибками. Они написаны плохими
теологами без всякого участия святого духа. Поэтому те или иные оттенки в
толкованиях, усматриваемые современными критиками, в основном, не были
предусмотрены авторами. Например, Иисус отождествляется с Мудростью у
Иоанна, но, похоже, является посланником Мудрости, проповедующим
раскаяние, у Матфея. Скорее всего, это чисто случайное различие, которого
сами авторы не видели.

Гностическая концепция Иисуса внешне весьма привлекательна: традиционная
смерть для искупления чужих грехов, воскрешение как символ пробуждения к