"Иван Черных. Игры для патриотов" - читать интересную книгу автора За свои сорок два года службы Гайвороненко насмотрелся всякого. Но
такого... Он почувствовал, как кожа на голове стягивается, поднимая остатки волос дыбом; к горлу подкатил комок и не давал вымолвить ни слова. А от смрада и запаха горелой человечины его стало мутить и чуть не вырвало. Он постоял у обгоревших обломков, унимая расходившиеся нервы, и, немного успокоившись, прошел к эпицентру взрыва. Здесь и осколки панелей были оплавлены, закопчены, со следами огненной стихии. Полковник Возницкий расхаживал среди обломков с важным и глубокомысленным видом, беря в руки и внимательно разглядывая то одну покореженную деталь, то другую. Даже обнюхивал, словно по запаху мог определить причину катастрофы. В принципе, если бы причиной взрыва был тротил или другое взрывчатое вещество, специфический запах которого ни с чем не спутать и держится он очень долго, можно было бы учуять его. Но, видимо, все-таки отказали двигатели, а взрыв произошел на земле от удара о здание, топливные трубопроводы не выдержали, керосин полился на раскаленный металл и вспыхнул; потом начали рваться топливные и масляные баки... Но из-за чего произошел отказ двигателей?.. Главная задача членов комиссии - найти черные ящики, регистрирующую аппаратуру всех параметров полета, но, похоже, от нее тоже ничего не осталось. Ящики-то найдут, только такого огня никакой металл не выдержит, а ленты и нити - тем более... До самой темноты лазили члены комиссии по обломкам, собирая наиболее ценные для расследования детали. Гайвороненко чувствовал себя хуже, чем в Москве, - то ли тяжелая катастрофа усугубила самочувствие, то ли еще больше простыл в дороге, но голова была тяжелой, плохо соображала; временами его Возницкий же, наоборот, оживленнее и бодрее становился с каждым часом, словно уже нашел нить, ведущую к разгадке происшествия. Вечером в кабинете командира эскадрильи устроили консилиум. Поскольку главной версией катастрофы оставался отказ трех двигателей - это подтверждала и запись радиопереговоров диспетчера с подполковником Бирюковым, выполнявшим роль инструктора и второго пилота, - первым докладывал свои соображения инженер по двигателям. - Я проверил рабочие тетради авиаспециалистов, готовивших "Руслан" к полету, формуляры, - говорил твердым, уверенным голосом Брилев, коренастый полковник лет сорока. - Все выполнялось с безукоризненной пунктуальностью. Так, во всяком случае, записано. Ресурс у двигателей имелся достаточный, у планера - тоже. Логика подсказывает, отказ сразу трех двигателей мог произойти по следующим причинам: диверсия, сбой компьютера или электрооборудования, заводской дефект двигателей. Анализ топлива показал, что кондиция его отвечает требуемым параметрам. Но это не значит, что катастрофа не могла произойти из-за топливной системы. Если мы вспомним прошлогодний случай с "Ту-154", когда самолет упал тоже из-за остановки сразу двух двигателей, то можно предположить, что и на этот раз причиной послужила топливная система. Или само топливо. Но подчеркиваю еще раз: анализ керосина, взятый перед полетом, соответствующей кондиции... Гайвороненко внимательно слушал, продолжая шмыгать носом, и, не выпуская из рук носового платка, делал какие-то пометки в блокноте. Когда Брилев закончил, он перевел взгляд на инженера-электрика, нервно выстукивающего дробь пальцами. Тот резко поднялся и заговорил, не сдерживая |
|
|