"Владимир Чивилихин. Серебряные рельсы" - читать интересную книгу автора

изыскатели, зная Михалыча во плоти и крови, возмущаются, если кто-нибудь
стремится преподнести его как идеального человека, этакого бестелесного
трудящегося херувима.
Приземистый, почти квадратный, Михалыч при встрече очень крепко жал
руку, смотрел широко открытыми глазами прямо в зрачки собеседнику, быстро
увлекался и начинал хлопать его по спине, ощупывать плечи. Рука у него
была кургузая, тяжелая, сильная. Он принципиально писал только длинные
письма, любил, трассируя ход в тайге, петь во весь голос, самозабвенно
резаться до утра в преферанс, ненавидел охоту, свирепел, если при нем били
лошадь, и мог показать свою удаль там, где не следовало бы. Ему ничего не
стоило самым невыгодным образом обменять мыло экспедиции на барана,
выписать завхозу такой счет, что вся бухгалтерия умирала со смеху, отдать,
конечно, без возврата, часть получки попавшему в беду полузнакомому
человеку.
К деньгам он вообще относился снисходительно. Однажды в глухой
приленской тайге встретил однорукого тунгуса с древней кремневкой. Угостил
махоркой, расспросил о ближайших речках и тропах.
- Куда путь-то держишь, старина?
- На медведя, начальник. Купи шкуру.
Михалыч от смеха едва не вывалился из седла.
- Сколько просишь?
- Однако, пятьдесят рублей, начальник.
- Бери, - сказал Александр и стал подробно объяснять, как разыскать в
тайге изыскательскую партию.
- Найду, - оборвал его тунгус, пряча деньги.
И он долго стоял, не понимая, почему этот здоровенный начальник в
глянцевой кожаной куртке хохочет на всю тайгу, запрокидывая кудрявую
голову.
Через неделю тунгус принес свой товар в лагерь. Он недоуменно оглядывал
хохочущих людей и страшно рассердился, когда кудрявый начальник предложил
ему забрать шкуру обратно. Изыскатели потом рассказывали, что Михалыч
отвел тунгуса в кусты, угостил спиртом и долго уговаривал поступить к ним
завхозом, однако выяснилось, что тот не умеет ни считать, ни писать...
Перед войной Михалыча пригласили в Новосибирский институт инженеров
транспорта на студенческое собрание. Он вышел на трибуну и сразу заявил,
что никого не будет уговаривать в изыскатели, хотя его за этим позвали.
Похохатывая, он рассказал о работе молодых инженеров на дороге Тайшет -
Братск - Лена, на трассе Янаул - Шадринск. На следующий день вдруг
обнаружилось, что весь поток хочет специализироваться на изыскателей.
Начальство не раз пробирало Михалыча за то, что он чересчур много
возится с молодыми специалистами и студентами-практикантами, доверяет им
слишком, хотя не раз имел из-за этого неприятности. В этой связи постоянно
вспоминали один случай.
Партия ушла "в поле", а студент, которого оставили дежурить в лагере,
томился от безделья. Он пробовал читать в палатке, но не было спасу от
комаров. Недолго думая, новичок взял в костре головешку и стал выгонять ею
комаров из палатки. Убедившись, что это мартышкин труд, ушел в гарь есть
малину. А в это время отскочивший от головешки уголек спалил все
хозяйство. Ни жив ни мертв ожидал "поджигатель" возвращения изыскателей.
Главное, полопались от огня линзы теодолита и дорогой инструмент пришел в