"Юрий Иванович Чирков. А было все так..." - читать интересную книгу автора

Да, простите великодушно, я вам не представился: князь Гедройц Альфред
Казимирович, полковник лейб-гвардии гусарского полка. Род наш происходит от
Ягеллонов. Знаете Ягелло, великого князя Литовского и короля Польского,
разгромившего тевтонов под Грюнвальдом? А жена моя - урожденная княжна
Паскевич, правнучка Ивана Федоровича, фельдмаршала, у которого в бригаде
служил в юности Николай I.
Старик вдруг замолчал, снял с гвоздика котелок и начал молча хлебать
суп из голов ржавой селедки.
Вот таков мой сосед справа. Последний из Ягеллонов, опустившийся,
добитый, доживающий на четвереньках.
Сосед по нарам слева через проход на моем этаже - долговязый, худой,
голубоглазый, лет тридцати - тридцати трех. Имеет собственный тулуп, носит
его на дворе нараспашку, а в камере завертывается в него, когда спит. Похож
на раскольника, в лице что-то исступленное. Такой и на костре будет
двуперстие вздымать. Знакомство состоялось с ним при посредстве книги
Челпанова "Введение в философию" - популярнейшей в России книги в начале
века.
- Вы, Юра, после Челпанова возьмитесь за Гегеля. Для начала прочитайте
"Историю философии", а затем "Философию истории", - порекомендовал
"раскольник", увидев, что я конспектирую Челпанова.
Мы разговорились. Михаил Петрович Бурков, студент Московского, а затем
Ленинградского университета, был добрейший человек, готовый поделиться,
помочь, посочувствовать. При этом был очень вспыльчив и несдержан в гневе,
особенно с начальниками любых рангов. За это часто сидел в КУРе (колонна
усиленного режима). Преимущественно "ненаряженный", поэтому всегда голодный,
но ни от кого не принимающий "доедков".
Сосед снизу, подо мной, Татулин, коммунист с 1912 года, типографский
наборщик из Ленинграда, не любит Буркова. "Белая кость, интеллигент", -
ворчит он.
- Вчера мне на кухне котлы мыть довелось, дак я два котелка остатков
налил, пришел в камеру, ему хотел налить, а он мне: "Благодарю вас, мне не
требуется". Хотел ему, беляку, в морду выплеснуть, да пожалел баланды,
сменял на десять спичек...
Сидит Татулин с 1934 года по статье 58, пункты 10, 11: что-то не так
сказал на партсобрании.
Михаил Петрович не "беляк", но отец его был кадровый офицер.
Генерал-майор Бурков командовал отдельной бригадой в Казани в мирное время,
что обозначало на жаргоне того времени период до мировой войны и революции.
Бурков очень любил стихи, много знал на память, хорошо читал - без
пафоса и завывания, а как-то просто в разговорной манере с оттенком грусти,
а иногда с удивлением. До ареста он жил неустроенно. Из МГУ его выгнали
из-за соцпроисхождения. Помощи от родных не было (или родных к тому времени
не было - он не говорил об этом). Работал повсюду: грузчиком, геодезистом в
экспедиции, счетоводом, рабочим в депо. Из депо поступил в Ленинградский
университет, но не успел окончить филологический факультет, как на его пути
встретилась собачка. Бурков шел по Дворцовой набережной и жевал теплый еще
пирог с требухой (такая роскошь в 1934 году уже стала продаваться в ларьках
Ленинграда). Он видел, как на дорогу выбежала хромоногая собачка, как
переехала ее большая черная машина, идущая ему навстречу. Михаил Петрович
очень любил животных, жалобный визг раздавленной собачки привел его в