"Сергей Чилингарян. Бобка (Повесть о собаке)" - читать интересную книгу автора

доказывал отцу, и Хозяин еще поворчал, присел перед Бобкой, осмотрел его
раскровавленную культю, потрепанное ухо и проворчал что-то решительное.
Мальчик тогда загундосил громче, и Хозяин ушел под навес, где у него было
курево и где уже хлопотала Хозяйка, собирая Бобке поесть. Закурив, Хозяин
сказал: "Ладно", - и Мальчик присел перед Бобкой, несколько раз прогладил
ладошкой его взморщенный лоб.
Так Бобка остался жить инвалидом.
Весь остаток лета и начало осени Бобка вылезал из конуры лишь для того,
чтобы поесть и немного размяться. Уныние и дрема не покидали его, не стало
охоты до прежних радостей: ни поиграть с Мальчиком или пробежаться по
окружности натянутой цепи, ни перегавкаться с соседями, ни поддержать их
тревоги лаем или проситься погулять.
Культя ныла постоянной, непропадающей болью. Лишь потеряв одну лапу, Бобка
ощутил, насколько покойно, тепло и защищенно остальным. Через культю
вползали в тело холод, хворь и сырость, в ее кончике будто завелась мелкая
жующая тварь, которую никак не доискаться - хоть грызи!
Особенно худо было по ночам, когда Бобка лежал, прикрыв культю кончиком
хвоста, вслушиваясь в посторонние шумы. Устав слушать, он сонно открывал
глаза. Освещенный луной или дальней лампочкой мир казался холодным и как
будто состоял из острых предметов, отчего Бобка ощущал вокруг культи
болезненное пространство, словно она так непомерно пухла. Он снова закрывал
глаза. Но тогда тварь начинала грызть лапу, чуть отпуская, а затем еще злее
впиваясь острыми зубами.
Утром боль отступала и забывалась от разнообразия и тепла дневной жизни.
Выходила Хозяйка, толстая и ловкая, затапливала очаг; потом - Хозяин,
хмурый, нечесаный, и вскоре за ним - Мальчик. Появлялся из веранды кот
Капитон. Потягивался, чутко поводил ушами, как бы удостоверяясь в
неизменности оставленного на ночь наружного мира, после чего шел к оплывшей
кучке песка.
...Бобка помнил Капитона с прошлого лета, когда Хозяйка принесла его в
сумке, еще котенком, и пустила в середину двора, между верандой и сараем.
Котенок неприютно помялся на лапках, стал осторожно высматривать и
вынюхивать во все стороны, а когда Бобка загремел из конуры цепью и
приблизился, выгнул спину и вскинул хвост. Бобка вначале ревниво погавкал;
однако в нем появилось смутное искушение допустить это маленькое существо на
свою территорию, чтобы с ним общаться, - ведь Бобка и сам в прошлое лето был
годовалым щенком. Он то гавкал на котенка, то, когда искушение поиграть
побеждало, припадал на передние лапы, чтобы сравняться с ним ростом, и
нетерпеливо натягивал цепь. Хозяйка подождала, пока они попривыкнут друг к
другу и у котенка уляжется на спине шерстка, потом нагнулась взять его, но
котенок сам побежал в сторону веранды, будто почуяв, что именно там ему
назначено жить.
С появлением Капитона Бобкина сторожевая служба чуть разнообразилась.
Прибавилось занятие для зрения: следить за подвижным существом и разгадывать
его действия. Вначале, пока Капитон был наивным котенком, это было нетрудно.
Он гонялся за мелкими предметами: за конфетными бумажками, которые Мальчик
подбрасывал ему и дергал за нитку; сам приставал к любой отдельно лежащей
мелочи, оживляя ее лапками для игры и преследования; или старался зацепить
коготками низко летающих мух. Но пугался больших вещей - мяча, швабры,
неожиданного появления Бобки, - вскидывался на лапках или же припадал к