"Борис Дмитриевич Четвериков. Человек-легенда (Котовский, Книга 1)" - читать интересную книгу автора

- Никанор? Помер. Еще в прошлом году. Отмаялся.
- Ой! - вскочила вдруг Софья. - Мне еще ужин готовить, сейчас мой-то
вернется с работы...
Они попрощались. Анна Андреевна их провожала, стоя на крыльце. И
затем каждый направился в свою сторону. Софья стала осторожно пробираться
по лужам, а Котовский исчез в сумерках - только слышно было некоторое
время, как хлюпал по грязи его конь.
Котовский разъезжал по лесам и оврагам своего участка. Ночевал, где
застанет ночь: или на сеновале, или даже в лесу. Загорел, поздоровел. Все
лето прошло в этом счастливом отдыхе.
А затем, как и следовало ожидать, лесничий несколько смущенно заявил
Котовскому, что больше в его услугах не нуждается. Он извинялся,
оправдывался, наконец его честная натура не выдержала, и он сказал
откровенно, что ему дали понять: лесной объездчик Котовский нежелателен.
- В чем там у вас дело, я не знаю, - сказал лесничий, - я далек от
всякой политики... У меня семья... ну и приходится, знаете ли,
считаться...
Жизнь готовила Котовскому новые испытания.
Скоповский опять строчил донос. Велика была злоба этого человека! Он
задался целью во что бы то ни стало сгноить в тюрьме бывшего своего
управляющего. Для своего замысла он привлек и Семиградова. Каких только
небылиц не выдумывали они, усевшись вдвоем над листом бумаги!
Скоповского подогревала распространившаяся по всему городу история с
этим злосчастным окном. Пустил этот слух садовник, случайно наблюдавший
полет. А в городе, изнывавшем от скуки, шутники придумали массу забавных
подробностей. Некоторые говорили, что Скоповский, выброшенный управляющим
в окно, летел вниз головой, воткнулся в мягкую землю по плечи и его
пришлось - понимаете? - выдергивать, как редьку из гряды! Наконец,
уверяли, что никакого управляющего вообще не было, а была разъяренная
супруга, и Скоповский сам выбросился в окно и попал не то в куст
шиповника, не то просто в крапиву...
Скоповскому нельзя было появиться в обществе. Сразу на него
показывали глазами: "Тот самый помещик", - и начинались перешептывания да
смешки.
Скоповский и Семиградов ездили в жандармское управление, лично
нанесли визит бессарабскому губернатору Харузину. И двадцать второго
ноября 1903 года Котовский опять очутился в тюремной камере.
Снова загремели тюремные ворота, снова гулко прозвучали в темных
тюремных коридорах тяжелые шаги, затем распахнулась дверь в камеру и снова
за ним захлопнулась. В подслеповатое окошечко, прочно загороженное
толстыми железными прутьями, почти не проникал свет. Затхлый воздух был
неподвижен. Да, все здесь было устроено с таким расчетом, чтобы тот, кто
попал сюда, медленно чахнул и гнил.
Но Котовский совсем не собирался чахнуть. Нет, он еще только начинает
по-настоящему жить. Все, что прожито до сих пор, - подготовка. И ведь он
не выполнил обещания! Еще в прошлом году, находясь в тюрьме, он сказал
одному человеку, что следующий раз будет сидеть в тюрьме за дело. Где же
это дело? Что может делать он, Котовский?
Котовский лежал на нарах и обстоятельно разрабатывал план действий.
Он посвятит всю свою жизнь борьбе с богачами, помещиками, правителями - со