"Гилберт Кийт Честертон. Неразрешимая загадка ("Цикл о Брауне")" - читать интересную книгу автора

бутафории. Дерево было в цвету, старик сверкал и переливался синеватой
зеленью халата и пурпуром шапочки. Были на нем и алые шлепанцы; один упал и
лежал в траве, словно пятно крови.
Однако пришельцы наши глядели не на это. Они глядели на странный
предмет, буквально проткнувший старика, понемногу догадываясь, что это -
заржавелая старинная шпага. Ни священник, ни сыщик не двигались, пока
беспокойный доктор Флуд не рассердился.
- Больше всего меня удивляет, - сказал он, нервно хрустя пальцами, -
положение тела. Это наводит на мысль...
Фламбо шагнул к дереву и принялся рассматривать сквозь лупу рукоять
шпаги. Священник почему-то резко повернулся, встал спиной к трупу, уставился
в противоположную сторону - и увидел в другом конце сада рыжую голову
хозяйки, а рядом - какого-то человека, садящегося на мотоцикл. Человек этот
тут же исчез с мотоциклом вместе, женщина пошла через сад, а священник
принялся рассматривать шпагу и мертвое тело.
- Насколько я понимаю, - сказал Фламбо, - вы нашли его примерно полчаса
назад. Был тут кто-нибудь? У него в спальне, или в той части дома, или в
этой части сада - ну, за час до этого.
- Нет, - уверенно ответил доктор. - То-то и странно. Сестра была в
кладовой, это отдельный домик, Денн - в огороде, тоже не здесь. А я рылся в
книгах, там, за той комнатой, где вы были. У нас две служанки, но одна ушла
на почту, другая была на чердаке.
- Скажите, - очень спокойно спросил Фламбо, - был ли с ним в ссоре хоть
кто-нибудь из этих людей?
- Его все очень любили, - торжественно ответствовал доктор. - Если
недоразумения и бывали, то ничтожные, у кого их нет в наше время? Покойный
был чрезвычайно благочестив, а дочь его и зять, возможно, мыслят несколько
шире. Такие разногласия никак не связаны с мерзким и диким убийством.
- Это зависит от того, насколько широки взгляды, - сказал отец Браун. -
Или - насколько узки.
Тут они услышали голос хозяйки, нетерпеливо звавшей деверя. Он побежал
навстречу ей, а на бегу виновато взмахнул рукой и указал длинным пальцем
вниз.
- Очень странные следы, - сказал он, все так же мрачно, словно
показывал катафалк.
Сыщики-любители взглянули друг на друга.
- Многое тут странно, - сказал Фламбо.
- О да! - подтвердил священник, глуповато глядя на траву.
- Вот я удивился, - продолжал Фламбо, - зачем вешать человека, а потом
протыкать шпагой.
- А я удивился, - сказал отец Браун, - зачем протыкать человека и еще
вешать.
- Вы спорите спору ради, - возразил его друг. - Сразу видно, что, когда
его пронзили шпагой, он был мертв. Иначе было бы куда больше крови, да и
рана другая.
- А я увидел сразу, - сказал священник, подслеповато глядя снизу
вверх, - что он уже умер, когда его вешали. Посмотрите, петля очень слабая,
веревка почти не касается шеи. Он умер раньше, чем его повесили, и раньше,
чем его проткнули. От чего же он умер?
- По-моему, - сказал Фламбо, - лучше нам вернуться в дом, взглянуть на