"Гилберт Кийт Честертон. Неведение отца Брауна (Кентерберийские рассказы)" - читать интересную книгу автора

Это был рослый, крепкий юноша с рыжими волосами и решительным, но
каким-то безучастным видом. Под мышкой он держал папку с рисунками, которые
запродал по сходной цене издателям, после того как дядя (который был
адмиралом) лишил его наследства за сочувствие социализму, тогда как на самом
деле он выступил с докладом против этой экономической теории. Прозывался
юноша Джон Тэрнбул Энгус.
Войдя наконец в лавку, он направился к двери за стойкой, через которую
попал в своего рода кафе-кондитерскую, и едва приподнял шляпу, здороваясь с
молоденькой официанткой. Это была смуглая, тонкая, расторопная девушка в
черном платье, на лице ее играл румянец, а глаза ярко блестели; выждав
сколько положено, она подошла к молодому человеку принять заказ.
Заказ, по-видимому, не изменялся день ото дня.
- Прошу вас, дайте булочку за полпенса и чашку черного кофе,- деловито
попросил он. Но не успела девушка отойти, как он добавил: - И еще я прошу
вашей руки.
Смуглолицая красавица бросила на него высокомерный взгляд и сказала:
- Не люблю таких шуток!
Рыжеволосый юноша с неожиданной серьезностью посмотрел на нее.
- Клянусь вам, я не шучу,- сказал он,- это так же несомненно... так же
несомненно, как вот эта булочка за полпенса. Это отнюдь не дешевле булочки:
за это надо расплачиваться. Это так же вредно, как булочка. От этого
пищеварение расстраивается.
Смуглая красавица долго не сводила с него темных глаз, мучительно
силясь его понять. Наконец на ее лице мелькнуло какое-то подобие улыбки, и
она опустилась на стул.
- Вам не кажется,- непринужденно рассуждал Энгус,- что поедать эти
булочки, когда они стоят всего полпенса, поистине жестоко? Ведь они могли бы
дорасти до пенса. Я брошу эту варварскую забаву, как только мы поженимся.
Девушка встала со стула и подошла к окну. Видно было, что она глубоко
задумалась, но не испытывала к юноше никакой неприязни. А когда наконец она
решительно обернулась, то с изумлением увидела, что Энгус уже опустошил
витрину и раскладывает на столе свою добычу. Тут были и пирамиды конфет в
ярких фантиках, и несколько блюд с бутербродами, и два графина, наполненных
теми таинственными напитками - портвейном и хересом,- которые незаменимы в
кондитерском деле. Старательно разместив все это, он водрузил в центре
белоснежный обливной торт, служивший главным украшением витрины.
- Что это вы делаете? - спросила она.
- То, что положено, дорогая Лаура...- начал он.
- Ах, ради Бога, погодите минутку! - воскликнула она.- И не
разговаривайте со мной в таком тоне. Я спрашиваю, что это такое?
- Торжественный ужин, мисс Хоун.
- А это что? - спросила она, нетерпеливо указывая на белоснежную
обсахаренную гору.
- Свадебный торт, миссис Энгус.
Девушка подошла к столу, схватила торт и отнесла на место, в витрину;
затем вернулась и, изящно опершись локтями о стол, взглянула на молодого
человека не без благосклонности, но с изрядной досадой.
- Вы даже не даете мне подумать,- сказала она.
- Я не так глуп,- ответил он.- У меня свой понятия о христианском
смирении.