"Г.К.Честертон. Деревянный меч" - читать интересную книгу автора

сыновья уступали в поединке тому, кого я побил палкой. Наверное, это шутка
знатных вельмож, как в занимательном повествовании мистера Сервантеса".
По этой причине он уклонился от похвал, но его чистая душа недолго
могла сомневаться в том, что его хвалят от чистого сердца. Сэр Гай и его
сыновья, как малолетний Джереми, видели в нем сказочного рыцаря,
освободившего край от чудовища.
Люди, глядевшие из окон, не принадлежали к знати; триумфальные арки не
были шуткой. Он и вправду стал местной святыней, но не мог понять, с чего
бы.
Три вещи убедили его, что это правда. Во-первых, как ни странно, его
новые ученики старались изо всех сил. Хэмфри, самый старший и рослый, три
раза кряду просклонял quis и сбился лишь на четвертый. Попытки Джефри
различить fingo и figo тронули бы камень, а младший, Майлс, искренне
привязался к несчастному глаголу ferre. {Который; выдумываю; пронзаю; носить
(лат.).} За всем этим Трайон различал то молчаливое почтение, которое дети и
дикари питают к победителю. Тогда английская знать не обрела еще столь
грубой надменности и радовалась, а не поклонялась тому, что мы зовем
спортом. Но мальчики всегда одинаковы, и любимый их спорт - поклонение
герою.
Во-вторых, что еще удивительней, его почитал сэр Гай. Помещик ни в коей
мере не был приятным человеком. Львиное лицо было прекрасным и уродливым с
тех пор, как его рассек страшный шрам; нрав и речь были искренними и злыми с
тех пор, как рухнула надежда на воинские успехи. Но Трайон ощущал, что,
сложись все иначе, помещик не выказал бы перед ним ни искренности, ни
злости.
- Король возвратился, - мрачно говорил Гриффин, - а толку нет. Он
привез французских шлюх, которые играют на подмостках, словно мальчики. Он
привез ярмарочных шарлатанов, как этот, который побеждал и меня, и всех,
пока не встретил победителя, - и он горестно и почтительно улыбнулся
Трайону.
- Разве этот джентльмен - из придворных? - робко спросил Трайон.
- Да, - ответил сэр Гай. - Вы видели его лицо?
- Я смотрел ему в глаза, - сказал Трайон.
- Оно размалевано, - сказал сэр Гай. - Вот что делают теперь в Лондоне.
И волосы у него чужие. Но дерется он отменно, это я признаю, как признал,
что отменно дралось войско старого Нолла. Что мы могли против них?
Сильнее всего убедило Трайона то, как вела себя девушка, Дороти Гуд.
Она оказалась дочерью священника и часто бывала с отцом в поместье, но
избегала учителя. Он и сам был робок, и тонкость чувств подсказала ему, что
она поистине считает его героем. Будь все это шуткой, в нее непременно
посвятили бы прекрасную даму (она казалась ему все прекрасней каждый раз,
как мелькала в аллее или за дверью), и роль ее была бы проста. Но она не
играла роли; и он поймал себя на том, что об этом жалеет. Наконец он услышал
ненароком, как она говорила в соседней комнате сэру Гаю:
- Все думают, что он колдун, но Господь помог мистеру Трайону за его
чистоту и доброту...
Однажды, собрав все свое мужество, он остановил ее и поблагодарил за
то, что она предупредила его об опасности.
Ее тонкое трепетное лицо стало совсем испуганным.
- Я еще не знала, - сказала она. - Я не знала, что вы сразитесь с