"Гилберт Кит Честертон. Исчезновение Водрея." - читать интересную книгу автора

переворачивается сердце, когда я сознаю, что это преступление совершил
именно он.
Священник все еще был погружен в какое-то оцепенение, как человек,
заглянувший в бездну. Наконец его губы дрогнули, и он прошептал как
молитву:
- Господи! Какая ужасная месть!
Его спутник вопросительно взглянул на него, но он продолжал, как бы
говоря с самим собою:
- Какая ужасная повесть о ненависти, какая злоба одного смертного к
другому!
Доберемся ли мы когда-нибудь до дна бездонной человеческой души, в
которой могут зародиться такие отвратительные замыслы! Я не могу даже
представить себе такую ужасную ненависть и мстительность.
- Да, - сказал Смит. - А я не могу себе представить, почему он вообще
убил Водрея. Ведь если Дэлмон был шантажистом, гораздо естественнее было
бы, чтобы Водрей убил его. Конечно, перерезать глотку - кошмарная штука,
но...
Патер Браун вздрогнул и зажмурил глаза, точно его разбудили.
- Ах, вы об этом, - сказал он. - А я думал совсем о другом. Говоря об
ужасе мести, я не имел в виду убийство в лавке. Мои размышления относились
к чему-то гораздо более страшному, хотя и это убийство было в своем роде
достаточно страшным. Но оно было понятнее: почти всякий смог бы это
сделать. Ведь это было очень близко к самообороне.
- Что? - воскликнул недоверчиво секретарь. - Один человек
подкрадывается к другому и перерезает ему глотку в то время, как тот
безмятежно улыбается, сидя в кресле парикмахера и глядя в потолок. И вы
называете это самообороной!
- Я не говорю, что такую самооборону можно оправдать, - ответил
священник. - Я говорю только, что многие могли быть доведены до такого
состояния, защищая себя от потрясающей подлости, которая тоже явилась бы
преступлением. Вот об этом втором преступлении я сейчас и думал. Начнем с
вопроса, который вы только что задали: почему шантажист стал убийцей? В
этом пункте существует много неясностей и путаницы, - патер Браун
остановился, как бы собираясь с мыслями после пережитого потрясения, и
потом продолжал обычным тоном:
- Вы видите, что двое мужчин, один постарше, другой помоложе,
разгуливают вместе, договариваются о брачных планах. Но источник их дружбы
скрыт и загадочен. Один из этих мужчин богат, другой беден. Тут вы
начинаете говорить о шантаже. Вы совершенно правы, по крайней мере до
этого пункта. Но вы глубоко заблуждаетесь, пытаясь определить, кто кого
шантажирует. Вы полагаете, что бедный шантажирует богатого. На самом деле
богатый шантажирует бедного.
- Но ведь это бессмыслица! - воскликнул секретарь.
- Это гораздо хуже, чем бессмыслица, но вовсе не так уж невероятно, -
ответил священник. - Половина современных политических деятелей состоит из
богатых людей, шантажирующих народ. Ваше утверждение, что это бессмыслица,
основано на двух иллюзиях, которые сами представляют собою бессмыслицу:
одна из них заключается в предположении, что богатые люди не хотят
сделаться еще богаче; вторая - что человека можно шантажировать только
ради денег. Но в данном случае деньги стоят на последнем месте. Сэр Артур