"Гилберт Кийт Честертон. Грехи графа Сарадина" - читать интересную книгу автора

внезапно, словно бесшумный взрыв, озарила священника. Возможно, блеск и
рассеянность, так странно смешавшиеся в манере Сарадина, имели другое
объяснение? Неужто граф?.. В полном ли он рассудке? Граф все повторял:
- Не того, кого следует... Не того, кого следует...
И это странно противоречило обычной светскости его манер,
Тут отец Браун с опозданием заметил и другое. В зеркалах напротив он
увидел, что дверь в залу беззвучно распахнулась, а в ней беззвучно встал
мистер Поль, с застывшим, мертвенно-бледным лицом.
- Я подумал, что мне следует немедля сообщить вам,- сказал он все с тем же
церемонным почтением, словно старый семейный адвокат,- что к причалу
подошла лодка с шестью гребцами. На корме сидит джентльмен.
- Лодка? - повторил граф.- Джентльмен?
И он поднялся.
Во внезапно наступившей тишине слышался лишь зловещий крик птицы в
камышах, и тут же - не успел никто и слова сказать - мимо трех солнечных
окон мелькнула новая фигура и новый профиль, подобно тому, как часа два
назад мимо них промелькнул сам граф. Но если не считать того совпадения,
что у обоих носы были орлиные, во внешности их не было никакого сходства.
Вместо нового белого цилиндра Сарадина на голове у незнакомца была черная
шляпа устаревшего или, возможно, чужеземного фасона; юным и строгим лицом,
гладко выбритыми щеками, чуть синеющим решительным подбородком он
отдаленно напоминал молодого Наполеона. Впечатление это усиливалось некоей
старообразностью и странностью общего облика, словно незнакомец никогда не
задумывался о том, чтобы изменить одежду предков. На нем были старый синий
фрак, красный жилет, чем-то напоминающий военный, а жесткие белые
панталоны, какие носили в начале царствования королевы Виктории, выглядели
сейчас весьма неуместно. По сравнению с этим нелепым одеянием, словно
взятым напрокат из лавки старьевщика, лицо его казалось удивительно юным и
чудовищно искренним.
- Дьявольщина! - вскричал граф. Быстро надев свой белый цилиндр, он
направился к двери и широко распахнул ее в залитый заходящим солнцем сад.
Незнакомец и его спутники выстроились на лужайке, словно небольшая армия
на театральной сцене. Шестеро гребцов вытянули лодку на берег и
выстроились вокруг, чуть не угрожающе подняв, словно копья, весла. Это
были смуглые люди: у некоторых в ушах сверкали серьги. Один из них, держа
в руках большой черный футляр необычной формы, вышел вперед и стал возле
юноши с оливковым лицом.
- Ваше имя Сарадин? - спросил юноша.
Сарадин небрежно кивнул.
Глаза незнакомца, спокойные и карие, как у породистого пса, были совсем не
похожи на бегающие блестящие глаза графа. Но отца Брауна снова охватило
болезненное ощущение, будто он уже где-то видел такое же точно лицо; и
снова он вспомнил о бесконечном повторе лиц в зеркальной зале и объяснил
им это странное совпадение.
- Да пропади он пропадом, этот хрустальный дворец! - пробормотал он,- Все
в нем повторяется, словно во сне!
- Если вы граф Сарадин,- сказал юноша,- я могу сообщить вам, что мое имя -
Антонелли.
- Антонелли,- проговорил граф медленно.- Это имя мне почему-то знакомо.
- Разрешите представиться,- сказал молодой итальянец.