"Гильберт Кийт Честертон. Зеркало судьи [цикл о Брауне]" - читать интересную книгу автора

продолжал допрос Бэгшоу.
- А я почем знаю? - огрызнулся Флуд. - Вероятно,
оттого, что она заперта. Но спрашивайте у него, а не у
меня, вон он как раз возвращается.
И в самом деле, близ дома показалась еще чья-то смутная
тень, едва различимая в полутьме, пронизанной слабым
электрическим светом, а потом стал виден широкоплечий
человек в красной жилетке, надетой поверх заношенной до
невероятия Ливреи. Он торопливо, но спокойно и уверенно
приближался к боковой дверке дома, когда окрик Бэгшоу
заставил его остановиться. Он неохотно подошел, и можно
было теперь разглядеть желтоватое лицо с азиатскими чертами,
которым вполне соответствовали прилизанные иссиня-черные
волосы.
Бэгшоу резко повернулся к человеку, назвавшему себя
Флудом.
- Может ли кто-нибудь в этой округе удостоверить вашу
личность?
- Таких и по всей стране немного отыщется, - недовольно
буркнул Флуд. - Я только недавно переехал сюда из Ирландии.
Единственный, кого я знаю в здешних краях, это священник
церкви святого Доминика отец Браун.
- Вы оба извольте оставаться здесь, - сказал Бэгшоу. И
добавил, обращаясь к лакею: - Но вас я прошу пойти в дом,
позвонить по телефону в церковь святого Доминика и попросить
отца Брауна приехать сюда как можно скорее. Да смотрите,
без фокусов.
Пока энергичный сыщик принимал меры на случай возможного
бегства задержанных, его друг, как ему и было сказано,
поспешил на место, где разыгралась трагедия. Место это
выглядело довольно странно: поистине, не будь трагедия
столь ужасна, она представлялась бы в высшей степени
фантастической. Мертвый человек (при самом беглом осмотре
сразу же стало ясно, что он действительно мертв) лежал,
уронив голову в пруд, и мерцающее искусственное освещение
окружало его голову каким-то подобием святотатственного
нимба. Лицо у него было изможденное и неприятное, голова
почти облысела, только по бокам еще курчавились редкие
пряди: седоватые, со стальным отливом, они завивались
колечками, хотя висок размозжила пуля, Андерхилл сразу узнал
черты, которые видел на многочисленных портретах сэра Хэмфри
Гвинна. На покойном был фрак, и его длинные, тонкие, как у
паука, ноги чернели, раскинутые в разные стороны на крутом
берегу, с которого он упал. Словно по роковой, поистине
дьявольской прихоти, кровь медленно сочилась в светящуюся
воду, и струйка змеилась, прозрачно-алая, как предзакатное
облако.
Андерхилл сам не мог бы сказать, сколько времени он
простоял, глядя на зловещий труп, а потом поднял голову и
увидел, что над ним, у края обрывистого берега, появились