"Гильберт Кийт Честертон. Зеркало судьи [цикл о Брауне]" - читать интересную книгу автора

верного сына нашего отечества. Равно не узнаем мы причины
убийства следующего патриота. Возможно, мой высокоученый
коллега сам падет жертвой своих заслуг перед государством и
той ненависти, которую разрушительные силы ада питают к
законоблюстителям, тогда он будет убит и тоже никогда не
узнает причины убийства. Добрую половину почтеннейшей
публики, присутствующей здесь, в этом зале, зарежут ночью,
во сне, и мы опять-таки не узнаем причины. Мы никогда не
узнаем причины и не арестуем бандитов, а страна наша
превратится в пустыню, поскольку адвокатам позволено
прекращать судебные разбирательства, используя давным-давно
отживший свой век довод о невыясненной "причине", хотя все
прочие факты, относящиеся к делу, все вопиющие
несообразности, все очевидные умолчания свидетельствуют, что
перед нами Каин собственной персоной.
- Никогда еще не видал, чтобы сэр Артур так волновался, -
рассказывал позднее Бэгшоу в узком кругу друзей. -
Некоторые утверждают, что он впервые преступил все и
всяческие границы, и полагают, что прокурору не пристала
подобная мстительность. Но должен признать, в этом жалком
дьяволе с желтой шевелюрой поистине было нечто
омерзительное, и впечатление это невольно повлияло на
обвинительную речь. Мне все время смутно вспоминалось то,
что Де Куинси (1) написал о мистере Уильямсе, этом гнусном
убийце, который умертвил целых два семейства. Помнится, Де
Куинси писал, что у этого самого Уильямса волосы были
неестественно яркого желтого цвета, потому что он выкрасил
их каким-то хитрым составом, рецепт которого вывез из Индии,
где даже лошадей умеют красить хоть в зеленый, хоть в синий
цвет. А потом воцарилось невероятное гробовое молчание, как
в доисторической пещере; не скрою, это на меня сильно
подействовало, и в скором времени я почуял, что на скамье
подсудимых сидит настоящее чудовище. Если такое чувство
появилось лишь под воздействием красноречия сэра Артура, вся
ответственность за то, что он вложил в свою речь столько
страсти, падала исключительно на него.
- Не забывайте, ведь он был другом покойного Гвинна, -
ввернул Андерхилл, стараясь объяснить пылкость прокурора. -
Один мой знакомый видел, как они недавно пьянствовали вдвоем
после какого-то званого обеда. Смею полагать, что именно
поэтому он вел себя столь несдержанно при разборе дела. Но
мне представляется сомнительным, вправе ли кто-нибудь
руководствоваться при подобных обстоятельствах личными
чувствами.
- На это он не пошел бы ни в коем случае, - возразил
Бэгшоу. - Готов биться об заклад, что сэр Артур Трейверс
никогда не стал бы руководствоваться только личными
чувствами, сколь бы сильны они ни были. Он слишком дорожит
своим общественным положением. Ведь он из числа тех людей,
которых не удовлетворяет даже удовлетворенное честолюбие.