"Гилберт Кийт Честертон. Человек, который знал слишком много" - читать интересную книгу автора

закона, человек же, подобный сэру Уолтеру, вероятно, мог бы растянуть его
по своему усмотрению. Но намеревался ли он это сделать, никому не было
известно.
Несмотря на почти вызывающую роскошь мехового пальто сэра Уолтера, все
очень скоро поняли, что его большая львиная голова была не только
украшением, но и весьма полезной принадлежностью, ибо он рассматривал это
дело трезво и вполне разумно. Вокруг простого соснового стола поставили
пять стульев: сэр Уолтер привез с собой родственника и секретаря по имени
Хорн Фишер, молодого человека довольно апатичного вида со светлыми усами и
преждевременно поредевшими волосами. Сэр Уолтер с серьезным вниманием, его
секретарь с вежливой скукой выслушали повествование о том, как полицейским
удалось выследить неуловимого бунтовщика от ступенек отеля до одинокой
башни на морском берегу. Здесь, между болотом и бушующим морем, он попал
наконец в ловушку; посланный Уилсоном разведчик доложил, что он сидит и
пишет при свете одной свечи - может быть, сочиняет очередное грозное
воззвание.
Выбрать эту башню как место последней отчаянной схватки мог только
принц. У него имелись какие-то притязания на нее, как на свой фамильный
замок, и те, кто знал его, не удивились бы, если бы он вздумал подражать
древнему ирландскому вождю, который погиб, сражаясь с морем.
- Подъезжая, я видел, что отсюда выходили какие-то подозрительные
личности, - сказал сэр Уолтер. - Это, по-видимому, ваши свидетели. Но что
они здесь делают в такую позднюю пору?
Мортон мрачно усмехнулся.
- Они приходят ночью, потому что их убили бы, если бы они пришли днем.
Их считают преступниками, совершающими преступление более тяжкое, чем кражи
и убийство.
- О каком преступлении вы говорите? - спросил с любопытством сэр
Уолтер.
- Они помогают закону, - ответил Мортон.
Наступило молчание. Сэр Уолтер рассеянно смотрел на лежащие перед ним
бумаги. Наконец он сказал:
- Отлично, но посудите сами - если так сильны чувства местного
населения, надо поразмыслить о многом. Думаю, что на основании вновь
принятого закона я могу, если найду нужным, арестовать его. Но будет ли это
наилучшим выходом из положения? Серьезные беспорядки здесь повредили бы нам
в парламенте, а наше правительство имеет врагов в Англии, так же как и в
Ирландии. Если же я поверну дело круто и потом окажется, что я только
вызвал восстание, это ни к чему хорошему не приведет.
- Напротив, - быстро сказал человек, которого звали Уилсоном. - Если
вы арестуете его, не будет и половины тех волнений, которые произойдут,
если вы оставите его на свободе еще на три дня. Впрочем, в наше время нет
ничего, с чем бы не справилась настоящая полиция.
- Мистер Уилсон лондонец, - с улыбкой сказал сыщик-ирландец.
- Да, я настоящий кокни, - отвечал тот, - и думаю, для меня это не так
уж плохо. Особенно в данном случае, как ни странно.
Сэра Уолтера, казалось, забавляло упорство полицейского, а еще более -
легкий акцент, достаточно красноречиво говоривший о его происхождении.
- Не хотите ли вы сказать, - спросил он, - что вы лучше разбираетесь в
этом деле оттого, что приехали из Лондона?