"Гилберт Кийт Честертон. Парадоксы мистера Понда" - читать интересную книгу автора

Далеко впереди возникла белая точка, которая постепенно выросла в
белую фигурку всадника, стремглав летевшего по равнине. Выросла потому, что
прибавил ходу и Шварц, который мчался теперь с такой же бешеной скоростью.
Вскоре фигурка увеличилась настолько, что на белом мундире можно было
разглядеть оранжевую перевязь, какую носят гусары. Что ж, самому меткому в
армии стрелку приходилось поражать цели и поменьше.
Он сдернул карабин, и молчаливые, раскинувшиеся на многие мили вокруг
болота содрогнулись от оглушительного грохота, в котором потонул крик
поднявшихся в небо птиц.
Но сержант Шварц наблюдал не за птицами, а за всадником: даже на таком
большом расстоянии видно было, как прямая белая фигурка внезапно скрючилась
и осела, словно ее переломили пополам. Теперь она мешком висела на седле, и
Шварц, человек зоркий и многоопытный, не сомневался: пуля попала в цель;
больше того, он мог поручиться, что пуля попала всаднику прямо в сердце.
Вторым выстрелом он уложил коня, а еще через мгновение всадник вместе С
лошадью накренились, рухнули вниз, и белое пятно растворилось в темной
трясине.
Практичный сержант решил, что дело сделано. Вообще трезвомыслящие люди
его типа, как правило, слишком много думают над тем, как сделать, а потому
зачастую не задумываются, что делают. Ведь он предал самое дорогое, что
есть в армии, - солдатское братство; он убил отважного офицера при
исполнении боевого задания; он обманул своего монарха, пренебрег его
приказом и хладнокровно убил человека, против которого ничего не имел. Зато
он выполнил приказ старшего по чину и способствовал казни поляка.
Два последних обстоятельства придавали ему уверенности, когда он,
погрузившись в свои мысли, ехал назад доложить маршалу Гроку, что его
задание выполнено. А в том, что оно выполнено, не могло быть никаких
сомнений. Человек, который вез приказ о помиловании, был безусловно мертв.
Если же он каким-то чудом уцелел, то все равно не смог бы на своей
мертвой или умирающей лошади добраться до города и предотвратить казнь.
Нет, что ни говори, а сейчас всего благоразумнее будет вернуться под крыло
своего патрона, которому принадлежал этот дьявольский план. Сержант,
человек сильный, решил довериться другому, еще более сильному человеку -
великому маршалу.
Маршал и в самом деле был выдающейся личностью - ведь после
совершенного им - или по его приказу - чудовищного преступления он счел
ниже своего достоинства бояться смотреть правде в глаза и избегать встречи
с убийцей.
Мало того, не прошло и часа, как они вместе с сержантом поскакали по
той же самой дороге. Проехав часть пути, маршал спешился, а своему спутнику
приказал ехать дальше. Он хотел, чтобы сержант добрался до города и
выяснил, все ли там спокойно после казни, не волнуется ли народ.
- Неужели это здесь, ваше превосходительство? - еле слышно проговорил
сержант. - Мне почему-то казалось, что это гораздо дальше. Когда я ехал,
меня, как в кошмарном сне, не покидало ощущение, что эта проклятая дорога
не кончится никогда.
- Здесь, - подтвердил Грок, вынул ногу из стремени, тяжело спрыгнул с
лошади, подошел к длинному парапету и заглянул вниз.
Над болотами поднялась луна, и в ее ярком, величественном свете из
непроницаемого мрака выступила черная вода и зеленая ряска; в камышах, у