"Николай Черкашин. Тайны погибших кораблей (От 'Императрицы Марии' до 'Курска')" - читать интересную книгу автора

не только латынь, но и английский язык, поэтому он без труда перевел
выцветшие строчки старого письма:
"Порт-Саид. 1916 г.
Милая Колди!
Теперь, когда ты читаешь это письмо и знаешь, что я жив - добавлю: и
абсолютно невредим, - я вправе рассказать тебе о нашей катастрофе. Случилось
то, чего я втайне опасался все четыре месяца нашего безумного плавания: мы
взорвались. В десяти милях от Порт-Саида наш "Пересвет" взлетел на воздух.
Сдетонировал носовой артпогреб, и наш старик, не продержавшись на плаву и
четверти часа, ушел на дно. Вместе со всеми я принял "холодную ванну", но
твои любезные соотечественники с конвоировавшего нас шлюпа "Дези" протянули
мне руку помощи и приняли на борт вместе с другими моими соплавателями. И
вот теперь мы снова в Порт-Саиде, в этой немыслимой дыре. Из Сахары дуют
зимние песчаные ветры. Летучий песок шуршит по брезенту палаток, в которых
мы живем, навевая тоску невообразимую.
Союзники обещают прислать за нами транспорт и переправить в Европу.
Думаю, самые тяжкие испытания позади, и я обниму тебя в Петрограде с началом
весны... Без тебя твой - Михаил".
Это письмо и небольшую фотографию моряка с погонами старшего лейтенанта
российского флота принесли и положили на стол доктора вместе со
свидетельством о смерти больной Антонины Н. - на подпись.
Из всех историй болезни, хранившихся в районном доме скорби, история
душевного недуга тридцатипятилетней красавицы была самой романтичной. В
начале двадцатых годов деревенская девушка Тоня Н. - статная, необыкновенно
привлекательная - приехала в Петроград на заработки. Почти неграмотная, не
знавшая ни одного городского ремесла, она нанялась домработницей в семью
капитана дальнего плавания. Красавец-капитан был женат на англичанке,
которая, как гласила молва, увезла однажды в Англию военные секреты, за что
муж ее пошел под суд и был сослан на десять лет в Сибирь. Тогда Тоня,
уверенная в невиновности своего хозяина, отправилась в Москву добиваться
справедливости. Неискушенная в судебных делах, едва умевшая вывести свою
подпись печатными буквами, она ходила из приемной в приемную, из наркомата в
наркомат и в конце концов сумела облегчить участь капитана. Его перевели на
работу по специальности, и он стал водить баржи по Енисею. То был сущий
подвиг женского сердца во имя справедливости и любви, ибо Тоня, на беду
свою, любила капитана со всей силой первого чувства. Любила страстно,
затаенно и безнадежно, сознавая всю пропасть, разделявшую ее,
"необразованную" крестьянку из глухой деревни, простую домработницу, и его,
бывшего дворянина, в прошлом блестящего морского офицера, а в советское
время капитана большого парохода, совершавшего рейсы из Ленинграда в Лондон,
человека в два раза старшего по возрасту, прошедшего три войны
русско-японскую, германскую и гражданскую... И только бегство
жены-англичанки, прихватившей с собой и семилетнего сына - Тоня души в нем
не чаяла, перенося на него всю неистраченную любовь к его отцу, - это
бегство и последовавшая за ним житейская катастрофа капитана, сбросившая его
с недосягаемых вершин на дно жизни, когда она, по-старому "прислуга", а
по-новому "домработница", вдруг оказалась выше его по положению, - все это
внушило Тониному сердцу какие-то надежды. Сначала она посылала ему теплые
вещи и домашнюю снедь. Ведь капитан был совершенно одинок: родители умерли,
единственный брат пропал неизвестно где, а друзья, даже те, что не верили в