"Николай Черкашин. Белые манжеты " - читать интересную книгу автора

пружинками...
Ему и в голову не приходило, что Ксения может выйти замуж. Даже странно
было представить: Ксения, такая серьезная, такая правильная, такая
насмешливая, и вдруг загс, свадьба, муж...
В Мурманске, коротая время перед московским поездом, Дима посмотрел
фильм "Романс о влюбленных" и был поражен - до чего же точно кто-то вывел на
экране его жизнь, его матросскую любовь... И конечно же, захотелось вот так
вот, как этот морской пехотинец из картины, прийти к неверной невесте в
распахнутом бушлате, с чубом, взвихренным из-под геройской бескозырки, и
устроить знатную бучу или просто испепелить презрением изменщицу и то
сухопутное ничтожество, на которое променяла она его - матроса-североморца.
Полдороги Голицын просидел за столиком вагона-ресторана, глядя в окно и
поглаживая бокал-неваляшку. Менялись соседи-попутчики - он никого не видел и
не слышал. Потом подсел полный и лысый капитан 3-го ранга с инженерными
"молоточками" на погонах, глянул на нарукавный "штат" голицынской
фланелевки.
- Радиотелеграфист? - поинтересовался "кап-три".
- Гидроакустик, - вяло ответил Дмитрий.
- Дэмэбэ играешь?
- Дэмэбэ...
- Слушай! - оживился толстяк. - Мне гидроакустики во как нужны!.. В
школу мичманов пойдешь?
Голицын, не тая горькой и язвительной усмешки, покачал головой.
Капитана 3-го ранга это только раззадорило:
- Ну сколько ты будешь получать на гражданке?! Ну три полста от силы...
А мичманом? Смотри сюда!..
"Kan-три" извлек из кармана электронный калькулятор, и на экранчике
запрыгали зеленые цифры:
- Это за должность... Это за выслугу... Это "полярка"... это
"гробовые"... Тьфу!.. "подводные", если на лодки попадешь. Это эмдэдэ -
морское денежное довольствие... При пересечении кораблем линии Тромсё -
Бустер пойдет валюта в бонах... Ну-ка, итого - ого-го!
- Нет.
- Не пойдет служба, через два года спишешься мичманом запаса. Две
звезды - почти офицер!
- Нет.
- Ну заладил - "нет" да "нет"... По специальности будешь служить.
Диплом не пропадет... Кортик выдадут, - выбросил искуситель последний
козырь. - В белой тужурке будешь ходить - все девушки твои!
Голицын улыбнулся зло и печально.
- Нет!
- Ну ладно, - вздохнул незадачливый вербовщик и набросал на бумажной
салфетке адрес. - Возьми. Может, надумаешь. Москва, она, братишка, бьет с
носка!
И настырный "кап-три" отстал.

* * *

В Москве на площади трех вокзалов Голицын швырнул черный портфель с
нехитрыми пожитками в такси и назвал останкинский адрес...