"А.Г.Чернявская(Сост). Психология господства и подчинения: хрестоматия " - читать интересную книгу автора

жестокое отношение к жертвам различных несчастий - если человеку не повезло,
значит, он сам и виноват. Ведь если не повезло хорошему человеку, значит,
мир несправедлив. К сожалению, дискриминация тех, кому не повезло,
распространяется и на жертв погромов и массовых убийств. После войны, когда
мир узнал о преступлениях гитлеровцев против евреев, в странах
антигитлеровской коалиции был зафиксирован рост антисемитизма. После погрома
в Сумгаите в 1988 году - первого массового кровопролития по этническому
признаку на территории Советского Союза после сталинских репрессий -
делались заявления о том, что, хотя погром - это, конечно, плохо, но в
армянах есть что-то такое, что провоцирует погромщиков. Иными словами,
армяне сами виноваты...
Естественно, не все люди имеют одинаковую склонность участвовать в
актах геноцида. Вероятность участия повышают авторитарность, плохое
образование, низкая самооценка, низкий уровень социальной адаптированности,
ощущение себя аутсайдером и неудачником. Участники погромов - люди, не
умеющие работать на отсроченной мотивации, они требуют результатов
немедленно. Но немедленные изменения - это не реальная жизнь, в ней все
меняется постепенно, а чудеса - сказка, добрая или страшная. Погром и
является воплощением такой сказки, когда враги исчезнут и все твои проблемы
решатся, как по мановению волшебной палочки.
Погромщики абсолютно не подготовлены к сопротивлению. Они считают, что
сопротивления оказано не будет, что жертвы, в принципе, не способны к
сопротивлению и согласны быть жертвами. (Эта ситуация была блестяще описана
Набоковым в его романе "Приглашение на казнь".) Представление о
несопротивлении, с одной стороны, и о полной безнаказанности, с другой,
входят и в идеологию геноцида, и в личные ощущения участников погромов. Они
не думают о том, что могут быть наказаны. Они не верят, что их могут убить,
защищаясь, те, на кого они нападают. Любой вред, нанесенный им в ходе
погрома, они воспринимают как агрессию со стороны жертв и как нарушение
некой неписаной конвенции. Они абсолютно убеждены в том, что никогда не
предстанут перед судом (официальным или общественным). Из-за всего этого в
немногих случаях, когда жертвы, несмотря на многократно превосходящие силы
нападающих, начинают оказывать сопротивление, это сопротивление бывает
весьма эффективным. Это касается и физического сопротивления, и
сопротивления морального.
Примером такого исключительно успешного морального сопротивления была
демонстрация, состоявшаяся в 1942 г. в Берлине. В ней участвовали
женщины-немки, чьими мужьями были евреи. В конце 30-х годов, несмотря на
нацистские репрессии по отношению к евреям, те евреи, которые состояли в
браке с немцами, не арестовывались. Впоследствии репрессии коснулись и этой
группы евреев, и в 1942 г. их жены вышли на улицы Берлина с требованием
вернуть мужей домой. Казалось бы, эта демонстрация не имела шансов на успех,
и, тем не менее, власти, не ожидавшие протеста, настолько растерялись, что
требование было удовлетворено, и мужья этих 150 женщин были освобождены.
Помимо жертвы и погромщика в актах геноцида есть и третий участник -
свидетель. Геноцид всегда направлен против меньшинства, и, если, например,
поджигают дом одного узбека, армянина или представителя любой другой
национальности, живущего в инонациональном окружении, то, естественно,
поджигателей будет всего несколько человек. В то же время толпа, которая
стоит вокруг и вроде бы никакого насилия сама не осуществляет, насчитывает