"Лоретта Чейз. Мисс Чудо " - читать интересную книгу автора

Олдридж-Холл был расположен в захолустном углу унылого Скалистого края.
Гордмор, свалившийся в постель с жесточайшим гриппом, тем не менее
сумел живописать ему все прелести Скалистого края.
- Туристы приезжают полюбоваться сельскими пейзажами. Ипохондрики пьют
целебную минеральную воду и плещутся в минеральных ваннах. Там
отвратительные дороги. Нет ни театра, ни оперы, ни клубов. Ничего не
остается, кроме как глазеть на горы, долины, скалы, ручьи, коров и овец или
на сельские пейзажи, туристов и больных.
В середине февраля даже эти скудные достопримечательности
отсутствовали. Пейзаж был в коричневых и серых тонах, а погода - сырая и
холодная.
Но интересы Гордмора - а следовательно, и Алистера - были сосредоточены
здесь, и проблему следовало решать немедленно, не дожидаясь лета.
Олдридж-Холл представлял собой довольно красивый помещичий дом, который
с годами разросся за счет многочисленных пристроек. Однако он был крайне
неудобно расположен - в конце длинного отрезка того, что по местным меркам
весьма остроумно называлось "дорогой", а на деле представляло собой узкую,
изрытую колеями тропу, в сухую погоду покрытую пылью, в сырую - грязью.
Алистеру сначала показалось, что Гордмор преувеличивает, описывая
состояние дорог. На самом же деле его друг даже несколько приукрасил
картину. Трудно было представить себе еще какое-нибудь место в Англии, где
просто необходимо было проложить канал.
Осмотрев коллекцию картин, украшающих стены малой гостиной, среди
которых было несколько превосходных египетских пейзажей, и изучив орнамент
ковра, Алистер подошел к застекленной двери и выглянул наружу. Дверь
выходила на террасу, откуда открывался вид на цветники, переходившие в
расположенный на склоне парк. За парком виднелись живописные холмы и долины.
Но он не заметил их красот. Его внимание привлекла девушка.
Она, прихватив юбки, взбегала по ступеням террасы. Шляпка ее сбилась
набок, а золотые кудряшки плясали вокруг ее лица.
Девушка пересекла террасу, и прежде чем она выпустила из рук подол
юбки, Алистер успел заметить аккуратные щиколотки и изящной формы икры.
Он открыл дверь, и она вбежала в комнату, не обращая ни малейшего
внимания на промокшую и грязную одежду.
Улыбка, казалось, никогда не сходила с ее губ. Глаза у нее были цвета
голубых сумерек, и на мгновение Алистеру показалось, будто она представляет
собой начало и конец всего - от восхода солнца в цвете ее волос до вечернего
голубого тумана ее глаз.
Алистер забыл обо всем, глядя на нее, забыл даже свое имя, пока она его
не произнесла.
- Мистер Карсингтон! - Голос ее звучал глухо. Волосы - восход солнца,
глаза - сумерки, голос - ночь.
- Я - Мирабель Олдридж, - продолжала она. Мирабель. Это значит
совершенство. И сама она поистине... "Никаких поэтических сравнений, -
приказал он себе. - Никаких воздушных замков".
Он здесь по делу и не должен забывать об этом.
Ни на минуту... Пусть даже у нее великолепная кожа, а ее улыбка похожа
на первое весеннее тепло после длинных, темных зимних дней...
Он должен смотреть на нее как на предмет меблировки. Обязан.
Если он и на этот раз попадет в беду - а это неизбежно будет беда, если