"Анджей Чеховский. Времена трехдюймовых бифштексов" - читать интересную книгу автора

Теперь Том надолго занялся ромом, а по выражению его лица я догадался,
что через минуту узнаю о чем-то невероятном.
- Взбирался я около часа, зато наверху, браток, я нашел такое...
Вершина была углублена будто кратер вулкана, а внутри, на краю бетонной
площадки для геликоптеров, стоял деревянный домик, маленький, словно камбуз
на двухместном паруснике. В домике не было никого и ничего. Только посреди
деревянного пола находился люк. Я поднял его крышку - там ступени. Ну, я
сразу полез в люк и спустился по крутой лестнице в круглый зал, освещенный
запыленной лампочкой. В стенах зала было семь дверей. За одной-совсем темный
коридор. Другая - заперта. Третья - тоже. Открыв четвертую, я почувствовал,
что глаза мои вылезают из орбит, словно у глубоководной рыбы. Вся гора была
пустая, забетонированная, а в зале, таком большом, что в нем могла бы
поместиться вся "Эмилия" вместе с мачтами, стояла машина, не похожая ни на
что. Я сказал себе: "Это уж и впрямь неожиданность, Томас Хиггинс".
Томас тоскливо взглянул на бочонок с ромом, но продолжал дальше:
- Я тщательно обыскал весь зал, прежде чем нашел маленькую жестяную
табличку, привинченную к выступающей части этой машины. На ней были
нарисованы череп и зигзаги молний. "Это пахнет пиратами, Томас Хиггинс", -
сказал я себе и хотел бежать, но заметил другою табличку.
Том нахмурился, с явным усилием думая о чем-то. Лишь после двух глотков
рома морщины на его лбу разгладились и он заговорил дальше.
- Надпись была на английском языке, немного стертая, но я смог прочесть
несколько слов. Помню только три, впрочем совершенно непонятные:
"ТРАНСФОРМАТОР ТРЕХСХОЖИХ ТЕНЗОДЕФОРМАЦИЙ". Я размышлял, что бы это могло
значить, когда услышал шаги, кто-то открыл дверь и в зал вошли два человека
в одеждах ученых. Они были очень удивлены, увидев меня, но тут же пригласили
наверх, в геликоптер, а потом начали выспрашивать о моих приключениях. Когда
я рассказал все, они взглянули друг на друга, а потом один из них, с
нашивками доктора, сказал: "Перед вами, боцман, величайшее открытие всех
времен. Прибор, который вы видели внутри горы, это первая Машина времени,
способная совершать такие деформации времени - пространства, что предметы,
находящиеся в прошлом, переносятся в наше время. Доисторические чудовища
прибыли на этот остров из так называемого юрского периода, то есть за сто
пятьдесят миллионов лет до наших дней".
Так, братец, сказал тот доктор. А я подумал: "Это слишком сложно для
тебя, старый Том Хиггинс", - и перестал слушать. Потом почувствовал, что
меня кто-то трясет, и проснулся.
Том Хиггинс решительным движением поднес ко рту бочонок.
- "Боцман, - сказал тот доктор, - самым большим несчастьем мира
является перенаселение. В двадцать первом веке, в эпоху космических полетов
и колонизации планет, нам грозит голод. Если даже вспахать все континенты,
выловить из океана всех рыб, производить консервы из насекомых, вырубить все
деревья, кроме плодовых, повторяю, даже тогда, боцман, мы оттянем голодную
смерть лет на пять или самое большее шесть. Наши ученые исследуют планеты
солнечной системы, но, увы, только на Марсе отыскали растительность, впрочем
совершенно непригодную в пищу, так как в ней содержится цианистый калий,
который эти организмы с удовольствием синтезируют в своих клетках. Если мы
не примем решительных мер, нам в ближайшее время грозит каннибализм, ибо
человек, боцман, стал самым распространенным на земле живым существом".
Том некоторое время беззвучно шевелил губами.