"Антон Павлович Чехов. Кошмар" - читать интересную книгу автора

решимость, как у человека, внезапно озаренного идеей. Он порывался сказать
что-то важное, крайне нужное и силился теперь побороть свою робость.
"Что же он молчит? - злился Кунин. - Расселся тут! Мне ведь некогда
возиться с ним!"
Чтобы хоть чем-нибудь сгладить неловкость своего молчания и скрыть
борьбу, происходившую в нем, священник начал принужденно улыбаться, и эта
улыбка, долгая, вымученная сквозь пот и краску лица, не вязавшаяся с
неподвижным взглядом серо-голубых глаз, заставила Кунина отвернуться. Ему
стало противно.
- Извините, батюшка, мне нужно ехать... - сказал он.
Отец Яков встрепенулся, как сонный человек, которого ударили, и, не
переставая улыбаться, начал в смущении запахивать полы своей рясы. При
всем отвращении к этому человеку Кунину вдруг стало жаль его, и он захотел
смягчить свою жестокость.
- Прошу, батюшка, в другой раз... - сказал он, - а на прощанье у меня к
вам будет просьба... Тут как-то я вдохновился, знаете, и написал две
проповеди...
Отдаю на ваше рассмотрение... Коли сгодятся, прочтите.
- Хорошо-с... - сказал отец Яков, покрывая ладонью лежавшие на столе
проповеди Кунина. - Я возьму-с...
Постояв немного, помявшись и всё еще запахивая ряску, он вдруг перестал
принужденно улыбаться и решительно поднял голову.
- Павел Михайлович, - сказал он, видимо стараясь говорить громко и
явственно.
- Что прикажете?
- Я слышал, что вы изволили тово... рассчитать своего писаря и... и
ищете теперь нового...
- Да... А вы имеете порекомендовать кого-нибудь?
- Я, видите ли... я... Не можете ли вы отдать эту должность... мне?
- Да разве вы бросаете священство? - изумился Кунин.
- Нет, нет, - быстро проговорил отец Яков, почему-то бледнея и дрожа
всем телом. - Боже меня сохрани! Ежели сомневаетесь, то не нужно, не
нужно. Я ведь это как бы между делом... чтоб дивиденды свои увеличить...
Не нужно, не беспокойтесь!
- Гм... дивиденды... Но ведь я плачу писарю только двадцать рублей в
месяц!
- Господи, да я и десять взял бы! - прошептал отец Яков, оглядываясь. -
И десяти довольно! Вы... вы изумляетесь, и все изумляются. Жадный поп,
алчный, куда он деньги девает? Я и сам это чувствую, что жадный... и казню
себя, осуждаю... людям в глаза глядеть совестно... Вам, Павел Михайлович,
я по совести... привожу истинного бога в свидетели...
Отец Яков перевел дух и продолжал:
- Приготовил я вам дорогой целую исповедь, но... всё забыл, не подберу
теперь слов. Я получаю в год с прихода сто пятьдесят рублей, и все...
удивляются, куда я эти деньги деваю... Но я вам всё по совести объясню...
Сорок рублей в год я за брата Петра в духовное училище взношу. Он там на
всем готовом, но бумага и перья мои...
- Ах, верю, верю! Ну, к чему всё это? - замахал рукой Кунин, чувствуя
страшную тяжесть от этой откровенности гостя и не зная, куда деваться от
слезливого блеска его глаз.